Исповедь медпреда. Лина Климаника

Орловой, которая засомневалась в размахе маркетинговой мысли их нового Мечтателя, как они уже стойко прикрепили прозвище к Вячеславу Сергеевичу. На тумбочке был кипятильник и пирожки от ужина из столовой. Ольга травила анекдоты. «Бежит таракан, а его тапком пытаются прихлопнуть. Вдруг он видит – сидит хомяк, и семечки за щеки набивает. Хорошо тебе, – хомяк, – обратился к нему таракан. Почему меня такого маленького, безобидного никто не кормит – мне бы и полсемечки хватило, а все только прихлопнуть норовят. А тебя кормят, ухаживают. Почему? Хомяк засунул семечку поглубже за щеку и не спеша ответил: «Просто ты себя неправильно позиционируешь!»

      Все громко засмеялись, кроме Марины. И не потому, что она еще не выучила смысл нового «позиционируешь» – определяешь место нового продукта в сознании прескрайбера/потребителя, а потому что тяжелые мысли не давали ей сосредоточиться на анекдоте. Вот уже десять дней они были отрезаны от жизни – тренинг – тесты, кучка коллег. Позвонить домой, узнать о маленькой Дашке можно было только поздно вечером – после ужина и обязательных встреч с начальством – в десть-пол-одиннадцатого. Марина очень скучала. Дашка была маминой дочкой – ни папу, ни бабушку не признавала, если мама была дома. Ходила за Мариной, как хвостик. Свекровь и муж сначала обвиняли Марину, что она балует дочку, а потом смирились. Марина не баловала, просто она чувствовала Дашку как себя, и Дашутка успокаивалась рядом с мамой мгновенно. Первый раз Марина оставила Дашку одну. Да еще сразу на две недели. Как она там? Капризничает, требует маму? Иди уже нарыдалась и притихла – присмирела? Тоскует? Когда Дашке было два месяца, она вервые решилась пойти с мужем в гости – к друзьям на соседнюю улицу. Всего на часок – покормила-переодела Дашутку, спела ей песенку, и, дождавшись, чтобы она заснула, передала на руки свекрови. Пока Маришка одевалась, Даша спала, но, как только через десять минут они зашли к друзьям, те сообщили, что из дома уже звонили – Даша проснулась и громко плакала. Марина набрала домашний – «я сейчас приду», – в трубке был отчаянный крик дочери. «Не надо баловать – сейчас успокоится» – «Но..» – «Нельзя потакать, на шею сядет!» – Маринка повесила трубку и нервно зашагала по комнате. Через 10 минут она не выдержала и начала быстро одеваться. Телефон зазвонил. «Приходи, Даша плачет, не переставая» Даша рыдала, пока не Марина не вставила ключ в замок. «Это твои фантазии, – утверждала жившая в другом городе мама по телефону, слушая такие рассказы. Утверждала, пока Марина не приехала к ней с восьмимесячной Дашкой. Для нее на полигоне каждый день бралось козье молоко. «Сходи сама, Даша спит. Час минимум у тебя есть», – попросила мама Марину. «Мам, она проснется. Схожу с Дашей, как выспится» – «Сходи сейчас, с Дашей я посижу. Что я, ребенка не успокою? Опять твои глупости. Тебя же как-то вырастила!» Марина сдалась, и, как можно быстрее потопала за молоком. Мобильного телефона в России еще не было. Да и городского у хозяйки на полигоне тоже. Сердце было не на месте. Обратную дорогу Маринка бежала через березовый лесок, вместе с молоком, которое грозило выплеснуться