И ВЗГЛЯД ТОСКОЙ ОСТЕПЕНИТ,
«КАЛИТКА» СКРИП ДУШИ ИСПОЛНИТ,
И СЕРДЦЕ ТИХО ЗАБОЛИТ.
И ЧТО-ТО ВОВСЕ НЕ СЛУЧИЛОСЬ,
А ПРОСТО ЛЕТНИЙ, ТЁПЛЫЙ ДОЖДЬ
ВСЁ ЛЬЁТ И ЛЬЁТ ДУШЕ НА МИЛОСТЬ,
СМЫВАЕТ СЛЁЗЫ ТЁПЛЫЙ ДОЖДЬ.
И ДНЁМ, И ТЁМНЫМИ НОЧАМИ,
ВЗДЫХАЮТ ДАЖЕ НЕБЕСА.
РИСУЕТ МОЛНИЯ ЛУЧАМИ
МОИ НОЧНЫЕ ЧУДЕСА.
И ГРОМ ДУШИ НЕ УСПОКОИТ,
В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ СВЕРКНЁТ СЛЕЗА,
А МОЖЕТ БОЛЬ ТОГО НЕ СТОИТ?
И СТОИТ МНЕ ОТКРЫТЬ ГЛАЗА??
«владеющий» Миром.
«Моя печаль души не греет…»
Моя печаль души не греет
и только зов её сильней,
и сердце чуточку жалеет
о стае белых лебедей.
Как дни ушедшие взметнулись,
роняя перья на ветру.
Поднялись ввысь и не вернулись.
Напрасно ждал я их к утру.
Подруги – «дни мои седые»,
уходят крадучись, тайком.
Бегут галопом, как гнедые
и тихо шлёпают пешком.
Устало плечи поднимая,
вздыхают просто иногда.
Проходят дни, напоминая,
осталось сколько… и когда…
я дни последние считаю
и замедляя жизни ход,
я не грущу, в душе летаю,
и задеваю небосвод.
Душой к святому прикасаюсь,
роняя «перья» на ветру
и в облаках пожить пытаюсь,
и звездопадом поутру.
на землю снова возвращаюсь,
к надежде маленькой своей,
и снова жду, и не прощаюсь
со стаей белых «лебедей».
«владеющий» Миром.
Я НА НЕЙТРАЛЬНОЙ ПОЛОСЕ
Весной и летом я встречаю
глаза усталые твои.
В них нет тепла, и я скучаю,
давно пропели соловьи.
И взгляд смущённый ускользает
за тёмной шали уголок.
И грустью тихо навевает
прохладный летний ветерок.
Зачем-то хочет встрепенуться
давно остывшая душа,
взлететь и больше не вернуться —
свободным воздухом дышать.
Но гордость тихо в шали прячет
и ничего не говорит,
и только сердце скачет, скачет,
и отчего-то грудь болит.
Мне дать бы повод, прикоснуться,
и о любви заговорить,
но я боюсь, боюсь запнуться,
боюсь по-волчьи заскулить.
Вокруг да около, туманом
стелюсь, сверкая на росе.
Боюсь душевного обмана.
я на нейтральной полосе.
И нежным взглядом не порочу,
лаская волосы и грудь,
и одиноко тёмной ночью,
и до рассвета не уснуть.
Живое тянется к живому
и отчего-то грудь болит,
и сердце бьётся в такт другому,
с которым вечером не спит.
И кто придумал эту малость,
завесу