К сожалению, в области экономического строительства и продовольственного снабжения Ленин не проявил такого же трезвого прагматизма, свободного от теоретических и абстрактных концепций прошлых лет. И это дорого обошлось самим большевикам. Еще один небольшевистский автор, которого Ленин знал и ценил как достаточно объективного человека, – я имею в виду Н. Устрялова, – писал в своей книге «Под знаком революции»: «Политика реквизиций и конфискаций вызывала со всех сторон органический протест, а запрещение торговли – всеобщее неповиновение. Человек, решившийся подчиняться коммунистическим декретам, умер бы с голоду через пару недель после своего решения. Ибо легально, кроме знаменитой восьмушки сомнительного хлеба и тарелки бурды из гнилого картофеля, достать было нечего. Вся страна, включая самих коммунистов, жила вопреки коммунистическим декретам, вся Россия “спекулировала”, и естественно, что официальных оснований карать каждого гражданина можно было найти сколько угодно»[191].
В целом же можно сказать, что к началу лета 1918 года большевики утратили значительную часть ранее приобретенного доверия и среди крестьян, особенно средних, и среди ремесленников, и даже среди части рабочих, чем, конечно, спешили воспользоваться другие партии.
Недовольство экономической политикой большевиков в производящих губерниях России было столь велико, что местные органы советской власти были вынуждены отменять хлебную монополию и твердые цены. Направленный в начале июня 1918 года в Царицын И. Сталин телеграфировал Ленину: «Шестого прибыл в Царицын. Несмотря на неразбериху во всех сферах хозяйственной жизни, все же возможно навести порядок. В Царицыне, в Астрахани, в Саратове хлебная монополия и твердые цены отменены Советами, идет вакханалия и спекуляция. Добился введения карточной системы и твердых цен в Царицыне. Того же надо добиться в Астрахани и Саратове, иначе через эти клапаны спекуляции утечет весь хлеб»[192].
Эта телеграмма была отправлена в Москву 7 июня. Ясно, что за один день пребывания в Царицыне Сталин не мог добиться введения твердых цен и карточек, он добился только принятия решения на этот счет местными Советами. Все же путем самых жестких мер Сталин сумел заготовить несколько миллионов пудов зерна и большое количество скота. Однако в Москву удалось отправить лишь небольшое количество этого продовольствия. Заверения Сталина, что по линии Царицыно – Поворино – Козлов – Рязань – Москва можно будет отправлять по восемь и более маршрутных поездов в день, не были выполнены. Победа Краснова на Дону, временные успехи контрреволюции на Северном Кавказе и действия чехословацкого корпуса, все это очень скоро заставило Сталина переключить свое внимание с вопросов продовольственных на военные проблемы. Разбирая