Кладезь компиляций. Писательский самоучитель. Том 2. Анатолий Шуклецов

работы. Опытный писатель бьётся в бессилии призвать мысль, сочинить складный текст. И вдруг, без видимого толчка, к нему возвращается бодрость духа, мысли проясняются, впечатления складываются в живые образы, слова идут сами собой. Дмитрий Григорович. // Всю осень он говорил: «Мой ум спит», и вдруг неделю тому назад точно что расцвело в нём. Он стал весело работать и доволен своими силами и трудом. Софья Толстая. // …он опять живёт в творчестве. Виктор Шкловский. // Для иных, чтобы выказать всю силу характера и гения, достаточно только встретить на пути большое затруднение, и эта помеха, как скоро они её преодолели, превращается в одну из побудительных причин дальнейшего преуспевания. Самуэль Смайлс. // Для одного душевная слабость и немощность – это ступени, которые идут вниз, для другого это – ступени, ведущие вверх. Морис Метерлинк. // Когда ты осенью видишь дерево, теряющее листву, оно тебе кажется умирающим. Но оно не умирает, а готовится к своему обновлению и будущему расцвету. Не бывает деревьев, цветущих круглый год, и не бывает художников, не испытывающих кризиса, упадка, сомнений. Всеволод Мейерхольд. // Только посредственность всегда в форме. Сомерсет Моэм. // Утешительная мысль: если я уже тридцать лет думаю о писательстве и мучаюсь неписанием, может быть, я действительно писатель? Виктор Конецкий.

      40.3. Книга останавливается…

      Роман значительно подвинулся вперёд и сел на мель в ожидании прилива. Антон Чехов. // Примерно на середине книга непременно должна устать. Она отказывается продолжать работу, пока интерес к делу не оживёт после отдыха, а иссякший запас сырья не возобновится. Я сделал это неоценимое открытие, дописав «Тома Сойера» до половины. На четырёхсотой странице работа застопорилась. Прошёл день, другой, месяц. Я был огорчён до крайности. Книга не кончена, а я не могу двинуться с места. Причина открылась позднее. Запас материала истощился, резервуар был пуст, рассказ нельзя было делать из ничего. Рукопись пролежала в ящике стола два года. Достал и прочёл, и сделал великое открытие! Если резервуар иссяк, лучше оставить его в покое. Он постепенно наполнится, пока ты спишь, работаешь другое, не подозревая, что тем часом идёт бессознательная мозговая деятельность. Материал опять накопился, и книга пошла до конца. Марк Твен. // Дабы наполниться, опустоши себя. Дао дэ цзин. // Если работа не доставляет мне удовольствия, я прекращаю её. Если повесть меня утомила, так непременно утомит и читателя. Уж лучше не портить её. Иван Тургенев. // Дело несделанное лучше дела испорченного. Василий Ключевский. // С тех пор, работая над книгой, я безбоязненно убирал её подальше, когда пересыхал резервуар. В два-три года он наполнялся снова без всяких усилий с моей стороны. И довести книгу до конца было нетрудно. «Принц и нищий» забастовал на середине, и я не дотрагивался до рукописи в течение двух лет. Такой же перерыв был с «Янки при дворе короля Артура». Двухлетние простои бывали и с другими трудами.