Обливаясь лазурной слезою.
Месяц-батюшка, горя не пряча,
Одиноко плывёт в стороне.
Всё тускнее его глаз незрячий,
К сожаленью, не будет иначе —
Так бывает всегда на заре.
Ей вослед на своей колеснице,
Придержавши коней недалёко,
Шлёт с поклонами сватью-зарницу
Приготовить к венчанью девицу
Солнце молодо – Ярое Око.
От пылающей царской порфиры
Будто б вспыхнули в кронах деревья!
Солнце красное всходит над миром,
Согревая земные эфиры,
Освещая земные владенья.
Всё бледнее невеста сияет,
И всё ближе жених к обручённой.
В славе солнца звезда догорает,
Светлый лик её медленно тает,
Покорившись судьбе обречённо.
Так поётся в народном преданье:
В час последний предутренней ночи
Каждый раз происходит свиданье,
На котором росою прощальной
Плачет месяц и звёздочка-доча.
Столыпинский вагон
Железо, дерево, вагон.
Страдания и муки.
Клетушка – для людей загон —
Колёс железных стуки…
Шумит вагон: «Кого? Куда?» —
Такие здесь вопросы.
Свезёт на долгие года
Темница на колёсах.
В вагоне приглушённый гул,
И изредка раздоры.
Кто смог, уже давно уснул
Под эти разговоры.
Как в брюхе синего кита
Царит здесь полумрачье…
С продола светит, как луна,
Скупой фонарь барачный.
А на продоле конвоир,
Его зовёт зэ-ка:
«Эй, подойди к нам, командир!» —
Презрительно слегка.-
«Слышь, нам водички бы испить
В такую-то жару!» —
«И на оправку б нам сходить —
Уже невмоготу!»
Но конвоиру – всё равно:
Лишь хмыкает в ответ.
«Вот сука!» – скажут. Он: «Чи-во?» —
Не знает зэчьих бед.
«Ты не храбрился бы зазря,
Не зарекался б тут:
Быть может, завтра и тебя
Этапом поведут!»
Везёт «столыпинский» вагон
Несчастный сброд людей:
Определил сюда Закон
Баб, мужиков, детей…
Мгновенье росчерка пера
Отвесит долгий срок,
Страдать направит в лагеря
Судейский молоток.
Гудит столыпинский вагон.
На деревянном ложе —
К несчастью – засыпать на нём
И просыпаться тоже.
«Поэзии в тюремной жизни нет…»
Поэзии в тюремной жизни нет.
Стихи в тюрьме – суть те же слёзы,
Текут и вымерзают на морозе,
В жару, оставив соли след,
Выпаривает со щеки их солнце…
Как ни ищи – поэзии здесь нет.
И хоть свыкаешься с бедою иногда,
И жизнь