Просматривая вещи из ячейки, мисс Уиллоуби вдруг загрустила. Женщина, которой они были дороги, умерла в полном одиночестве, и ей даже некому было завещать те ценности, которыми она владела.
Джейн аккуратно закрыла папку, и Хэл подал ей другую, с документами. В ней лежали просроченные паспорта, из которых стало ясно, что Маргерита родилась в Нью-Йорке в 1924 году. Судя по штампам, уехала из Штатов в 1942-м и прибыла на корабле в Лиссабон. Португалия во время войны была нейтральной территорией, но Маргерита на следующий же день уехала в Англию. Там она тоже надолго не задержалась и уже через шесть недель отправилась в Рим, по специальной визе. Джейн подумала, что граф, скорей всего, заплатил кучу денег или привлек высокопоставленных друзей, чтобы перевезти невесту в Италию. В Штаты Маргерита вернулась лишь через семь лет, в 1949 году, и только на несколько недель.
Итальянский паспорт ей выдали в декабре 1942 года и уже на имя ди Сан Пиньели. Следовательно, она вышла замуж через три месяца после того, как оказалась в Европе, и сразу же получила гражданство Италии.
Еще раз Маргерита приезжала в США в 1960 году, по американскому паспорту, который продлили в посольстве итальянской столицы. На родине она задержалась всего на несколько дней. Больше поездок в Америку не было – до 1994 года, когда Маргерита навсегда переехала в Нью-Йорк. Ей тогда исполнилось семьдесят один год. Ее американский паспорт продлевался в римском посольстве, но для путешествий по Европе Маргерита пользовалась итальянским паспортом. У нее было двойное гражданство. Американское она сохранила, наверное, из сентиментальных чувств, потому что бо́льшую часть жизни – пятьдесят два года – прожила в Италии.
Также в папке Джейн нашла банковские документы, в том числе об аренде банковской ячейки, номер карточки социального страхования графини и чек на четыреста тысяч долларов, которые она получила за продажу двух колец. Но ни в одной из папок Джейн не нашла завещания Маргериты и вообще никаких сведений о ее родственниках. Кроме папок, в ящике лежали две толстые связки писем. Чернила на бумаге поблекли от времени, как и ленты голубого и розового цветов, которыми они были перевязаны. В одной связке находились письма на итальянском языке, написанные элегантным мужским почерком на плотной желтой бумаге коричневыми чернилами. Джейн решила, что они принадлежат супругу Маргериты. Письма из другой связки были на английском, и почерк явно указывал на женскую руку. Не развязывая ленты, Джейн просмотрела несколько из них. Все начинались со слов: «Мой дорогой ангел», после чего шли откровенные признания