– Признаю! – выкрикнула Анна и разревелась, с ужасом глядя на свои когда-то тонкие и женственные пальчики.
– Признаёте ли вы, что с помощью колдовства наносили вред людям и животным?
– Признаю!
– Как это происходило?
– Я варила колдовские зелья, морила скот. Собирала лягушек в горшок, чтобы вызвать дождь.
– Возможно вы просто хотите прекратить свои мучения, сознаваясь во всём, – задумчиво сказал инквизитор. – Вы раскаиваетесь в содеянном?
– Да, ваша честь, – пробурчала ведьма, опустив голову.
Иоганн Шмельциг записал признание. Фазольт вздохнул, подпёр голову рукой и начал без особого интереса рассматривать инструмент на стене, пережидая, пока ведьма успокоится, пока утихнут её рыдания. Из соседней комнаты донеслись жуткие крики. Кричала женщина, захлёбываясь рыданиями, но сквозь её плач были слышны холодные и жёсткие голоса инквизиторов.
Фазольт начал читать дальше:
– Назовите соучастников шабаша.
– Никого я там не знаю, – залепетала Анна. – Я впервые там…
– Тиски!
– Рудольф Путцер! – закричала она, но Фазольт лишь поморщился.
– Не нужно называть тех, кого мы уже поймали, ведьма! В твоих же интересах отвечать чётко и быстро, и тогда ты потерпишь меньше мучений. Неужто дьявол даёт вам мётлы и колдовские мази, но забирает остатки разума?
Ведьма молчала.
– Ну? Так кто ещё, кроме известных нам, был на шабаше?
Она попыталась что-то промычать, но остановилась.
– Тиски!
Ведьма вновь закричала.
– Кто? – давил судья.
– Мария Вагнер, Альберта Фегер! – выкрикивала она, задыхаясь. – Они привели меня, я никого больше там не знаю!
– Неплохо, – одобрительно кивнул Фазольт. – Сможете подтвердить это на очной ставке? Отлично. Герр Шмельциг, подготовьте приказ об аресте Марии Вагнер. Где она, кстати, живёт?
Ведьма рассказала ему всё о троих еретиках, и её отправили обратно в камеру. Слишком быстро сдалась, обычно держатся подольше. Молодая ещё.
Потом Готфрид с Дитрихом отправились в ратушу.
– Как думаешь, отпустит нас пораньше? – спросил Дитрих.
– Наверное. Пятница ведь.
– Ох, надеюсь. У меня сегодня ещё дела есть – надо мамке помочь, да в пивную сходить. Пойдёшь со мной?
– Нет, – Готфрид помотал головой. – Меня Эрика дома ждёт.
– Тебе эта баба дороже пива, – буркнул Дитрих.
Они поднялись к кабинету викария и постучали.
– А, Айзанханг, извольте зайти.
– Простите, – сказал Готфрид, просовываясь в дверь. – На сегодня будут ещё поручения?
– Здравствуйте, – невпопад вставил Эбенхольц.
– Нет, нет, – замахал руками Фёрнер. – Байер может быть свободен, а вы заходите, посидите с нами.
– Разрешите сообщить Байеру?
– Извольте.
Готфрид