Мама схватила лампу и снова пошла в гостиную. Я боялась идти с ней. Но еще сильнее я боялась остаться одна.
Вначале мы увидели только разбросанное содержимое маминой корзинки для рукоделия. Потом наши глаза заметили грязные следы на голом сосновом полу, тянувшиеся от двери до кожаного кресла у камина.
Скрючившись, в кресле сидел растрепанный и промокший до нитки мужчина, коренастый, одетый в темный, заляпанный грязью костюм. У него изо рта гадко пахло. В левой руке он все еще держал помятую банку.
– Мама, это мистер Холл!
Мама лишь кивнула, выкапывая угли из золы в камине и стряхивая разлетевшуюся золу. Она отнесла угли в дровяную печь на кухне и накрыла их большой охапкой сосновой растопки, которую мы собрали с утра.
– Я сварю кофе. А ты разведи огонь, – велела она, – чтобы наш гость согрелся и обсох.
– Но мама, он же пьяный!
– Да, и он, должно быть, так напился, что принял наш дом за свой.
– Но до его дома идти четверть мили.
– Юная леди, мистер Холл не пьяница. Я не знаю, что с ним сегодня стряслось. Но он – хороший человек.
Я знала, что мистер Холл по понедельникам на попутке добирался до своей швейной лавки в Литтл-Рок, где подолгу трудился всю неделю. Днем по субботам он устало тащился домой, опираясь на свою трость.
Будто прочитав мои мысли, мама шепнула:
– Наверное, ему иногда бывает очень одиноко.
Я стояла в дверях кухни, когда меня потрясла случайная мысль.
– Ой, мама, а что же скажут люди, когда узнают, что мистер Холл напился?
– Люди об этом не должны узнать. Поняла?
– Да, мама.
Шторм бушевал, а мама принесла мистеру Холлу кружку дымящегося черного кофе. Она приподняла его голову, уговаривая выпить все содержимое по глоточку за раз. Когда кружка почти опустела, он смог приоткрыть глаза и узнать нас.
– Миз Ан-вуд.
– Да, мистер Холл. Все будет хорошо.
Гость – это любой человек, который пришел к нам с миром.
Когда мама отнесла кружку обратно на кухню, мистер Холл оперся на трость, сложил лоскутное покрывало на кресло и нетвердой походкой вышел навстречу затихающему шторму. Мы глядели, как он неуверенно идет к нашим воротам, а остатки молний подсвечивают ему дорогу.
– Похоже, дальше наш гость сможет справиться сам.
– Мама, а почему ты зовешь его гостем? – спросила я. – Он же просто сосед. Мы его не приглашали к себе домой.
– Гость – это любой человек, который пришел к нам с миром. Ты помнишь, кого зовут соседом в притче о добром самаритянине?
– Человека, который помог незнакомцу.
– Видишь, а раз мистер Холл стал нашим гостем, пускай и случайно, мы смогли стать его соседями.
Несколько недель спустя мы пришли домой из церкви и обнаружили на столе коричневый бумажный пакет с подписью: «Для миссис Андервуд».
– Наверное, это те выкройки, которые миссис Чайлз пообещала отложить мне. У ее дочери размер как