МИХАЛЫЧ. Замолкни, кукла!
Слава пытается проскользнуть в школу. Паша преграждает ему дорогу.
МИХАЛЫЧ. Эй, стой. Мы так и не договорили. Так ты че, правда хакер?
Славка стоит и делает вид, что ему совсем не страшно. Я ему даже верю…
СЛАВА. Нет, отвяжись.
МИХАЛЫЧ. Сука! (Бьет Славу в лицо.) У моего отца там все лежит – все бабки, которые он накопил, а ты, раз-раз – и все? Так, да? А потом – солнце, море, ляпота?
Слава падает на бетонный пол.
МИХАЛЫЧ. Слушай меня внимательно – если у моего отца хоть одна ржавая копейка со счета пропадет, ты за всю жизнь у меня потом не расплатишься. Ты у меня шлюхой на панель пойдешь работать, понял? Крыса патлатая!
Паша подходит к Славке, тихонько пинает его в живот, смотрит при этом на Михалыча.
ПАША. Сука!
Девчонки спокойно смотрят на происходящее. Ира жмется к Артуру, тот делает вид, что ничего не произошло.
Михалыч предпочитает исчезнуть – лишние проблемы ему ни к чему.
Слава встает с пола. Крови почти нет, ну разве что ссадина на лбу.
СЛАВА. Придурки!
ПАША. Чё ты сказал?
СЛАВА. Ничего.
Пытается уйти. Артур делает ему подножку, Слава опять падает, на этот раз сильно.
В это время появляется учитель истории Николай Геннадьевич. Он, как всегда, подтянут и косоглаз. Николай Геннадьевич смотрит на нас, как боярин на холопов. Раньше он работал адвокатом в соседнем городе, но что-то у него там не сложилось. Ходят слухи, что он чего-то не поделил с прокурором, но это все только догадки. Своих учеников, то есть нас, Николай Геннадьевич в открытую презирает, хотя свято уверен, что мы этого не замечаем. Когда в классе он смотрит на нас, никогда не знаешь, кого он выбрал сегодня своей очередной жертвой. Потому что один глаз у него всегда смотрит в пол, а другой влево. И оба эти глаза презлющие.
Все здороваются с учителем.
Я. Здравствуйте, Николай Геннадьевич.
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Здравствуйте. Что тут у вас? Артур, брось сигарету.
АРТУР. Я не курю, Николай Геннадьевич.
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Ну-ну. А что там у тебя в кулаке зажато?
АРТУР. Газета.
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Революционная?
АРТУР. Ага, типа того.
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Ну, хорошо, сегодня на уроке перескажешь содержание. Пусть остальные порадуются. А что у нас с Логиновым?
АРТУР. Спит.
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Прямо здесь?
АРТУР. Устал, наверное. Он же у нас по ночам работает.
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Золушка двадцать первого века, просто.
Нагибается к Славе, поднимает его голову.
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. А что у него на лбу?
АРТУР. Об косяк ударился.
ПАША. Сначала выкурил, а потом ударился!
НИКОЛАЙ ГЕННАДЬЕВИЧ. Хороший был косяк. Накачанный… Ладно, чем выше детская смертность, тем ниже детская преступность. Отнесите