– А… а ваш отец? – спросила Елена, не стыдясь дрожащего голоса.
Они отошли от картин к окну, и теперь могли посмотреть друг на друга, оба страдающие его болью, сроднившиеся ей.
Алексей цинично присвистнул. Его лицо помрачнело.
– Ему было наплевать, хоть он и прекрасно знал, где я и что со мной. Да это вообще все знали.
– Это из-за него она… умерла?
– Нет. Она, конечно, была зависима от своих мужчин, но не до такой степени, чтобы унижаться. После такого! Знаете ли, он ведь даже не пришел ко мне ни разу. Такие люди… Вы можете видеть их каждый день и не представлять, какая гниль может быть скрыта за их гладкой ровной внешностью.
– Почему ей не помогли родители?
– Это запутанная история.
– А я люблю распутывать, – сказала Елена и оторопела от собственной небывалой дерзости.
Алексей тихо улыбнулся, совсем как она любила.
– Ее родители были выдающимися людьми. Но к тому времени, как появился я, их уже не было. Бабушка в давность была актрисой, причем довольно известной. Пережила страстный, изматывающий роман с каким-то промышленником. Затем на ней, беременной, женился мой дед. Любил он ее страстно и давно. Ее первенец, тот самый, незаконный, связался с террористами…
– Кто в наше время с ними не связан, не говоря о прошлом. Темное время было, будоражащее… – пробормотала Елена, округлив глаза.
– Именно. Его казнили вместе с дочерью его настоящего отца. Тот ведь женился и жил припеваючи. Бабушка после того подкосилась. Она и так не была крепка здоровьем после бесчисленных родов, а тут такое… Вскоре она почила. Дед держался, пока не пристроил детей, в том числе и мою мать… Анналы их жизни каким-то чудом дошли до меня через брата. Я мог бы ничего и не узнать о своих корнях, а это так горько… Словно нечем зацепиться, как растению, выброшенному на поверхность земли.
– Я люблю вас, – выдохнула Елена, сама испугавшись своих слов, произнесенных сгоряча.
Нужно было как-то вознаградить его за откровение, а она давно хотела сказать это, почти с того момента, когда поняла себя. Лучше подвергнуть себя риску, чем ждать того, чего, возможно, и не существует. Уже много раз она представляла себе эту сцену, каждый раз всё более прекрасную, но наяву оказавшуюся скомканной. Сердце Елены гулко стукалось о рёбра, пока Алексей ошарашено смотрел на неё, забыв о своей исповеди.
– Елена, – сказал он, наконец, опешив, но глядя на неё с скрываемым за старательной попыткой казаться бесстрастным восхищением, – я не думал…
– Не думали о чём? – она приободрилась от его взгляда, выражающего одобрительное удивление, в её голосе послышался вызов, напористость, характерная для Аркадия