– Можно тебе просто сказать одну вещь, девочка? Ты самое чудесное маленькое существо всех времен! Я так рада, что ты здесь!
В нормальном состоянии я бы спросила себя, не издевается ли она, но в тот момент чувствовала себя так легко и жизнерадостно, что со спокойной душой приняла пьяные комплименты, и они мне даже понравились.
– Спасибо! – закричала я в ответ. – И кстати, у тебя чудесные красные пряди.
Глаза Вероники засияли.
– Боже мой! Тогда отныне ты моя лучшая подруга навек. Пошли танцевать!
Кристин вылупила на нас глаза.
– Погоди, – сказал Скотт. – Допей из своего стаканчика, чтобы не пролить содержимое на пол во время танца.
Отличная идея. Я выпила всё до последней капли и вручила пустой стаканчик Скотту.
– Пошли! Обожаю эту песню! – Вероника потянула меня за руку, и я позволила ей меня увести.
– Идем с нами, – уже на ходу крикнула я Скотту через плечо. Они с Кристин пошли следом, и мы все вчетвером добрались до комнаты, где был устроен танцпол. Там гремела музыка, и от мощных басовых нот дребезжали оконные стекла.
Ограничители, державшие меня, осыпались, словно детские кубики. Тут Вероника завопила – у-у-у-у, – и я, вскинув руки в воздух, подхватила клич. В голове все расплылось, я больше не различала цвета окружающих, и это казалось освобождением. Облачка были видны по-прежнему, но воспринимались моим мозгом как продолжения людей. В тот момент ничто не могло меня потревожить. Мне было безразлично, увижу ли я сейчас Каидана Роува, – даже он не смог бы испортить мне настроение.
Мы с Вероникой танцевали. Это было полнейшее и совершеннейшее счастье. Все вели себя любезно и совсем не обижались, когда я на них натыкалась. Восхитительно было ощущать рядом тепло человеческих тел. Я закрыла глаза и позволила бедрам двигаться в ритме музыки, наслаждаясь каждым соприкосновением.
Рядом с нами Кристин тихо разговаривала со Скоттом. До меня донеслись слова:
– Что, уже действует?
– Заткнись, черт побери! – прошипел Скотт.
Вероника поднесла к губам свой стаканчик, но тут на нее кто-то налетел и выбил его из ее рук.
– Тьфу! – сказала она, и мы обе, хохоча, повалились друг на друга. Смех у меня звучал как-то неправильно – легче и тише обычного, как будто я слишком спокойна, чтобы рассмеяться звонко и от души. Я заметила, какая мягкая у Вероники рубашка, и потерла ткань между пальцами.
– Ого, девочка, – сказала Вероника, – действует!
– Этот напиток? А что там было? – с любопытством спросила я.
– Немножко измельченного экса. Не злись слишком сильно на Скотта. Тебе так повезло! Я бы тоже сегодня не отказалась, но папаша не дает мне денег.
А я и не злилась, совсем наоборот. Скотт угадал – мне действительно хотелось сказать ему спасибо. Я откинула назад голову, погрузившись в ощущение. Я находилась под действием наркотика – вот что было важно!