– Сам придурок! Только и можешь оскорблять меня и ребят! Мы разве на это надеялись, этого от тебя ждали!?. Ты абсолютно ничем нам не помог! Тебе вообще на ансамбль плевать!!!
Можешь катиться на все четыре стороны. Нам хуже уже не будет. С тобой или без тебя «Прибой» выживет. Так и знай!
Жан мог предвидеть что угодно, но такого финала!.. Столь скорое «прощание» не входило в его планы, ведь он знал, что у «Прибоя» есть будущее при определенных условиях. И эти условия, конечно, должен создавать он.
– Постой, друг! Не будем поддаваться эмоциям, – решил он «сбавить обороты». – Я, и правда, хочу вам помочь. И делаю все для этого. Но вы сами роете себе яму. Я же вижу, как вам трудно, потому что вы талантливы, а талантам в нашей стране всегда было трудно. Я все вижу и понимаю; и разделяю ваши взгляды. Нам просто надо быть чуточку терпимее друг к другу…
Слушай, ты ведь меня понял, правда? Забудем все и начнем заново. У нас все получится. Обещаю, что еще до конца лета вы поедете на гастроли.
…Дай-ка мне адресок той артистки – Лили Загорской. И не забудь завтра к 10-ти собрать ребят.
Следующим утром Жан на своем шикарном авто колесил по портовому району в поисках дома, в котором, по словам Сергея, жила Лили Загорская. Около семи он наконец был у нужной девятиэтажки и принялся внимательно наблюдать за вторым подъездом. Несмотря на столь ранний час, жизнь вокруг била ключом: подобно маленьким муравьям туда-сюда сновали люди, из раскрытых форточек и окон доносились звуки «Утренней гимнастики» вперемешку с ароматами жареной яичницы.
Человек, похожий на Ивана Загорского, вышел из дома минут через 25-ть и направился в сторону порта. Жан проводил его взглядом, раскуривая очередную сигарету. Еще через некоторое время в подъезде появилась молодая белокурая женщина с ребенком (Жан не знал, что это Светлана – жена Ивана). Постояв немного, словно раздумывая над чем-то, она вновь скрылась за дверями, унося с собой малыша, и вернулась лишь спустя полчаса. Ребенок теперь был одет иначе, как успел заметить Жан, и тащил за собой деревянную собачку на веревочке.
Жан зевнул. Эти люди его не интересовали – он ждал Лили.
«Интересно, сколько еще мне тут сидеть придется… – подумал он. – Если Серега что-то напутал или не понял, и Лили сегодня вообще никуда не собирается?.. Да, задал я себе задачку"!..
Но ждать ему не пришлось и 5-ти минут: Лили Загорская, такая юная и невероятно красивая, возникла на пороге словно видение. Легкое цветастое платье ее развевалось на ветру, туфли на тонких ремешках делали ножку еще изящнее, а маленькая белая сумочка очень точно дополняла гардероб.
Жан мог поклясться, что эту девушку он выделил бы среди бесчисленной толпы в любом случае (будь она известной киноактрисой или простой рабочей какого-нибудь завода): в ней ощущалась какая-то неземная легкость, притягательность. Он моментально завел машину и медленно поехал вдоль тротуара. Поравнявшись с Лили, опустил стекло, и, чуть высунув голову, произнес:
– Доброе утро, очаровательная незнакомка! Мой