Вебер вышел из душа и рассмеялся на Абеля.
– Так тебе и надо! Спасибо, Гейнц, а то он меня бьёт.
– Так ты – его?! – Гейнц снова двинулся на Абеля.
– Извини, Рудольф, – сказал Абель. – Я не хотел его ударить, Гейнц, не знаю, как это вышло. Он меня доконал.
– Тебя? А ему ничего?
– С ним не должно этого быть, я много лет занимаюсь гипнозом, этого не может быть. Аланд тоже постирал ему многое из времен его золотого детства, иначе бы он не был нормальным. Ты просто не знаешь, что над ним вытворял его отец, что с ним сейчас, я не могу понять.
– Абель, я хочу пирожное с кремом, принеси, – сказал Вебер капризно и требовательно.
– Гейнц, посмотри, в холодильнике, может, осталось?
– Сам посмотри. Хватит распоряжаться, Абель.
– Да, пусть сам принесёт, – подтвердил свою волю Вебер.
В комнату вошел Кох, разложил на столе карту.
– Фердинанд, смотри, – сказал он. – Это от Нарвы километров пятьдесят по ревельской дороге. Здесь поворот, вернешься километра три назад – указатель заметишь. Здание он описал верно. Бери документы, Гейнца, машину – поезжайте оба, машину Аланда все равно кто-то отогнать должен, его за руль не посадишь.
– Вильгельм, а с этим как? – спросил Абель, кивая на Вебера.
Гейнц во все глаза смотрел на Вебера, что-то изменилось в его взгляде.
– Рудольф, пойдешь со мной, – сказал Кох. – Поспишь сегодня у меня.
– Я не хочу, – возразил Вебер.
– А чего ты хочешь?
– Я сказал, чего я хочу.
– Что он сказал, Гейнц?
Абель уже ушел переодеваться, вышел в дорожном костюме.
– Гейнц, что ты встал? Ты не поедешь?
– Поеду, с Вебером что-то не то.
Гейнц видел в глазах Вебера слезы, но это не детские слезы каприза, это был злой и цепкий взгляд Вебера.
– Я сам ему дам его проклятое пирожное. Иди, собирайся живо. Паспорта не забудь.
Абель принес пирожное, снизу обернутое вощеной бумагой.
– На, чудовище, объешься и лопни.
Вебер взял пирожное аккуратно за обертку, развернул получше и запустил Абелю в лицо. Абель, отплевываясь, только отвел руки в стороны – вся эта жирная грязь валилась с его лица на только что надетый костюм. Гейнц неуверенно улыбнулся, всматриваясь в глаза Вебера.
Абель пытался отряхнуть грязь.
– Сейчас пойдешь отмывать мой костюм, чтоб к моему приезду было отчищено, ясно, Вебер?
Вебер отвернулся, Абель пошел отмываться. Гейнц крепко обнял Вебера.
– Ну? Ты очнулся, Вебер? Что ты отворачиваешься?
– Потому что ты, Гейнц, тоже…
– Мозги его Аланд забирал, – сказал Кох, продолжая смотреть на карту. – Аланд в себя приходит. Этого уже отпустил. Фердинанд, да сними ты это дерьмо, китель надень – и проваливай, пижон хренов… В твоих интересах встретить Аланда до того, как он сюда вернется.
– Кох, ты умеешь так выражаться? Никогда не слышал, – сказал Гейнц с одобрением.