– Конечно.
– Пойдем, напою тебя волшебным чаем, чтоб ты окончательно ожил. Потом сядем в медитацию, я должен убедиться, что ты останешься в безопасности.
– Это как?
– Что как? Чай пить как или в медитацию как?
– Про чай понятно, – улыбался Кох.
– Медитация – еще проще, это то, чем мы с тобой столько лет занимались.
– Так я все-таки умер?
– Вот привязался-то со своим «умер».
– Простите, но мне слишком хорошо.
– И что? Я тебе обещаю, что если ты по своей глупости умрешь, тебе будет куда хуже, я тебе такое устрою…
– Почему я вас так люблю?
– Потому что… я уже объяснил. Да, я тебя еще выдрать обещал, и любви твоей сразу поубавится. Набрось халат, иди, приведи себя в порядок, я чай заварю. Осторожнее, голова закружится – сразу сядь, прямо на пол и голову вниз.
За чаем Аланд распекал Коха в самых изощренных выражениях, а Кох ничего не мог с собой поделать – улыбался.
– Если бы я знал, что вы не только во сне, я бы давно ушел вас искать, – объяснялся в любви Кох.
– Интересно, куда?
– Где мы? В окне ничего не видно – только белые стены и деревья.
– Пока меня не будет, дальше этого белого забора, пожалуйста, ни ногой.
– Конечно, я от вас никуда не уйду, теперь мне не надо вас искать.
– Вильгельм, ты и в самом деле глуп настолько, что не понимаешь, что ты сидел у меня вот здесь постоянно? – он ткнул себя между бровей. – Я мог не укараулить тебя, мог не успеть выбить ружье, не успеть приехать, почему ты не доверял ни мне, ни себе? Ты за столько лет не понял, что я вижу всю твою жизнь, и что она мне не безразлична?
– Я думал, это странные, хорошие сны.
– Вильгельм, я бы рад всегда смотреть только на тебя, но, поверь, я тоже человек, у меня бездны работы, я отвечаю не за тебя одного. Я объяснял тебе больше, чем многим, ты был готов меня воспринимать, но на тебя я и рассердился, не думал, что ты можешь так легко от всего отречься из-за того, что какой-то дурак что-то сказал. Все и всегда что-то говорят, и умное куда реже. Здесь ты в безопасности, тебе будет хорошо, спокойно работай, ты любишь уединение, чем заниматься, объясню. Я буду приглядывать за тобой, но надеюсь, что ты больше не станешь так нарушать мои планы, как это было две недели назад.
– Две недели назад?
–Да, ты уже одиннадцатый день здесь. Я привел тебя в чувство, потому что рана затянулась, обошлось. Еще чаю?
– Нет, спасибо. От него очень тепло, мне стало совсем хорошо.
– Тогда пройдемся по Корпусу, я тебе покажу твои владения, чтобы ты не плутал. Здесь никого не бывает, сюда никто не придет и не побеспокоит тебя.
– Где мы?
– Это предместье Берлина. В мое отсутствие будешь делать гимнастику, которую я тебе покажу, чтобы устранить последствия твоего необдуманного выстрела и полностью восстановить безболезненную, свободную подвижность плечевого сустава. Пара миллиметров, Вильгельм, и ты бы тут не находился! Жизнь, это школа, Вильгельм, даже если ты получил плохую отметку,