В-третьих, важно подчеркнуть, что «дипломатия прямого набора» – это стратегия, которая чаще всего применяется между государствами-членами Евросоюза. Именно эта форма взаимодействия между государствами в данном регионе является на данном этапе приоритетной. Их министерства иностранных дел склоняются к необходимости подобной практики для проведения успешной внутренней и внешней политики. В действительности, данная стратегия вышла на мировой уровень в конце ХХ века. Достаточно вспомнить историю государств, подписавших международные конвенции. В таких случаях предварительный «звонок по телефону» – достаточно распространённое явление. Звонки осуществляются с целью прояснить детали, которые позже могут «всплыть» в самый неподходящий момент. Стоит отметить, что в период с 1999 по 2015 гг. страны Латинской Америке стали активно заключать между собой различного рода соглашения. Так, только за семь лет (с 2006 по 2013 гг.) укрепились и начали стремительно развиваться отношения между Боливией, Венесуэлой и Эквадором благодаря заключенным договорам (свыше 300) о многостороннем сотрудничестве на разных уровнях,[266] что ознаменовало собой один из этапов глобального расцвета «дипломатии прямого набора». В этот период благодаря полной свободе в выборе тематики переговоров происходил непрерывный обмен информацией между министрами-коллегами. Конечно, это происходило благодаря общему официальному языку – испанскому – очень часто переговоры затягивались из-за возникающих споров между лидерами этих стран. Также важно учитывать шаблонность таких мероприятий: к примеру, грамотный юридический язык, соответствующий рангу документа. В противном случае документ может оказаться недействительным. В некоторых случаях переговоры могли затягиваться из-за необходимости проведения консультаций с главой государства или министром иностранных дел, которые могли быть заняты «более важными делами». Скорость, с которой осуществлялись переговоры, создавала серьезные неудобства членам делегаций в процессе взаимодействия. Во многом именно по этим причинам оппозиционные политические элиты не упускали случая обвинить МИД в дезорганизованности. Но на самом деле, «дипломатия прямого набора» – это не что иное, как «дезорганизация». Основы данной стратегии лежат в отсутствии прозрачности института МИД, невозможности предугадать будущее политики, что является ключевыми принципами в работе министерства иностранных дел.
Идея Берриджа основывается в большей степени на роли министров иностранных дел, и он, как будто, не догадывается, что министры не выступают без поддержки министерств, и министерства иностранных дел,