Вот, казалось бы, сейчас он вспомнит!.. Ведь должен же он помнить!
Но ни фига не вспоминалось.
А ведь имя напарника, и то, как и где они познакомились и стали работать вместе, имеет в тысячу раз большее значение для выживания, чем память о том, чем пахнет шлюха в борделе…
Не-ет, причуд своей новой памяти Мартен понять пока не мог. Оставалось ждать и надеяться – а вдруг наступит время, когда он вспомнит всё. И поймёт, как здесь оказался.
Мартен перевернулся на спину.
Сорок седьмой раз он просыпается здесь, (Если условно считать такие пробуждения за дни – то он здесь полтора месяца!) и конечно, теперь осознаёт себя гораздо лучше, чем в самые первые три дня. Когда он даже не понимал – кто он, что он, зачем он здесь…
Первыми, в первый же день, вернулись инстинкты: он смог ходить на своих новых ногах, и вполне успешно манипулировать тем, что сейчас заменяло ему руки.
Однако долго «предаваться» самоисследованию ему не дали: первого противника он получил как раз спустя три дня адаптации. Конечно, этот враг запомнился Мартену лучше всего: первый же! И так страшно оказалось осознать, что вооружённый мечом коротышка совсем не шутит, когда пытается Мартена этим самым мечом – убить.
Именно – убить!
Но то, что пробудилось в его теле, и подсознании – навыки, наработанные до автоматизма! – позволили ему тогда убить первого человека. Помогли в этом новые, «встроенные», «причиндалы» этого тела – огромные, острые и прочные, когти на руках.
Мартен поморгал в полутьме. Обвёл, словно впервые попал сюда, как бы равнодушным взглядом «интерьерчик».
Да, вот он: потолок его камеры. Его теперешнего «жилья». Куба: три на три на три шага. Стены – листовая сталь. В углу – дыра в стальном же полу, для оправления естественных нужд. Хотя не больно-то их оправишь на диете из белковых шариков, которые ему скупо и редко выдаёт раздаточная коробка на стене. А вот из соска рядом с коробкой можно пить воды – сколько душеньке будет угодно.
Но что же это за сон приснился ему сегодня? И почему он проснулся вот так – не от чего-то экстремального, а прямо посреди привычного, банального вроде, действия?
Разумеется, иногда ему трудно было вспомнить кое-какие моменты кошмаров, когда просыпался с диким криком и сведёнными судорогой мышцами рук и ног, обычно ещё и покрытый вонючим липким потом – от адреналина. Но сегодня… Всё чётко, ясно.
Нет, его никто не убивал. Хотя, конечно, пытался. Но прошло-то, вроде, благополучно? И он и напарник остались живы. И – ну, почти! – невредимы?
В чём же дело?
Может быть, сегодня ему предстоит какая-то особенная… Схватка? Противник тут, в этом странном месте, окажется совсем уж грозным и непобедимым?
Мартен поднял руки перед собой. В тусклом свете ночного плафона на потолке они казались серыми и словно покрытыми пылью.
Нет, он не обольщался на счёт себя и своего статуса здесь,