– Да вы философ!
– Может быть… – тихо произнес старик, как будто успел поверить и потерять веру в это утверждение сотню раз.
– Вы сказали о попытке сделать мир лучше…
– Что я сделал для этого? – неожиданно для Эстафа продолжил старик, широко улыбнувшись, оголив желтые зубы.
Эстаф не смог выдавить из себя ничего и просто покачал головой. Его собеседник повернулся на бок, зажал в ладони бороду и пристально взглянул на Эстафа широкими глазами темно-серого цвета. Старик обладал каким-то добрым магнетизмом и редким мужским очарованием. Морщины на его лице, широкая улыбка и мягкий бархатистый голос приковали внимание Эстафа.
– Об этом сложно говорить, в особенности незнакомому человеку. Мне легче сказать, что я не сделал ничего, чтобы сделать мир лучше, чем рассказывать о поступках, в действенности которых вы можете засомневаться, или счесть меня однобоким человеком, не учитывающим тот факт, что своими так называемыми хорошими поступками я, вероятнее всего, сделал также что-то плохое кому-то другому!
– Согласен. Вы можете ничего мне не говорить. Давайте ограничимся лишь искренними ощущениями в то время, когда мы наедине с самими собой.
– Ну, это уже зависит от уровня требования к самому себе и планки, которую мы или нам ставят.
– И какая планка у вас?
– Думаю, высокая. Но мы можем выяснить это лишь в сравнении. А для сравнения нам нужны критерии!
– И для каждого критерия необходима шкала, ведь правда?
– Да, вы правы! Думаю, чем меньше цена деления этой шкалы, тем глубже мы сможем рассмотреть различия и оценить мотивы, толкающие одного на поступок ценой в три деления, а другого – на четыре, учитывая, что делений может быть сотня тысяч!
Эстаф задумчиво отвернул голову и почувствовал, как хочет на свежий воздух. Взглянув на свое тело, на руки, Эстаф с удивлением заметил, что ощущает их как-то странно, как чужие.
– Что с вами случилось? – вдруг спросил старик.
– Вы о чем?
– Почему вы в больнице?
– Не знаю. Я только недавно очнулся. Мне сделали укол, и мы с вами стали говорить. У меня даже не было возможности спросить у сестры, где моя жена и что со мной случилось.
– Вы ничего не помните?
– Я помню, как сидел на концерте. Следующее, что я помню, как лежал на улице.
– Надеюсь, доктор вам расскажет, – произнес старик.
– Как давно вы здесь? – поинтересовался Эстаф и нажал на кнопку пульта с тонким проводом, вылезающим из-под матраца.
– Меня привезли прошлым утром. Вы тогда спали.
– Прошлым утром?!
– Да. Вы здесь по крайней мере уже целые сутки.
В палату вошла миловидная медсестра, а за ним и доктор.
– Как вы себя чувствуете? – спросил доктор.
– Как давно я здесь?
– Вы поступили к нам без сознания четыре дня назад.
– Четыре дня?! – вскрикнул Эстаф. – Что же со мной случилось?!
– Мы взяли кровь на анализ, провели тесты, все показатели были в норме. Для нас было странно, что вы не приходили