Какая-то странная, но приятная дрожь пробежала по его телу, когда он услышал знакомое шуршание тапочек. Баба Ася мыла лестницу. Она не замечала его. Сгорбленная и жалкая старушка волочила мокрой тряпкой по ступенькам, пятясь задом и сгребая мусор вниз. Его руки машинально нащупали в кармане пачку презервативов «Молитва девственницы». Он представил себе страшную картину, как он подкрадывается сзади, затыкает ей рот ее же тряпкой, валит старушку на ступеньки, как она причитает. Он сползает с нее, бесшумно уходит к себе, ложится рядом с супругой и снова смотрит в окно, как идет этот чертов снег.
VI. Покушение
Всю ночь лил дождь, а под утро, ослабев, робкой рябью защекотал он городские лужи, превратившись в морось. Прохожие спешили на работу, вываливались безликой массой из метро и расползались по тихим арбатским переулкам. В опавшей листве бродили голуби. Ветер играл стрижеными кустами, качал деревья, растущие из бульварной плитки, пытался вырвать из рук зонты, сорвать с головы уборы, и дерзко и нагло трепал прически спешащих. Осень прокралась в Москву незаметно. Раньше всех ее промозглое дыхание приметили бездомные. Они кучками лежали на газонах, под открытым небом.
Из машины вышла парочка: седоватый мужчина и молодая девушка с сильно накрашенным лицом.
– Фу ты, какая слякоть! – раскрыла зонт девушка, капризно исказив свое запудренное личико.
У нее был какой-то прибалтийский холодный акцент, который она тщательно пыталась скрыть, но это ей не совсем удавалось.
Ее спутник подставил свою аккуратно стриженую голову под зонт спутницы.
– Айрат Тахирович, Вы же говорили, что не боитесь дождя! – улыбнулась спутница и взяла мужчину под ручку.
Они невольно прошли мимо газона, на котором разместилась парочка бездомных с двумя маленькими детьми на руках. Дети плакали и просили у прохожих на хлеб.
– Фу, ты! какая мерзость! – опять воскликнула девушка, показывая на них. – Когда Вы, Айрат Тахирович, разберетесь в своем Совете Федерации с этими… Пройти негде, а ведь они источник опасных заболеваний. Пора бы их на стерилизацию, чтоб не размножались.
– Анечка, девочка моя… – ответил на ходу ее спутник. – В России Вы стали немного добрее. Еще на днях, проходя здесь, Вы грозились подкинуть им отравленный чизбургер.
Они остановились у входа в административное здание, рядом с рестораном. Мужчина посмотрел на часы, золотые стрелки которых показывали без десяти девять утра.
– А не зайти ли нам отобедать? – предложил он ненавязчиво.
– Заведение закрыто, – заметила девушка.
– Для меня всегда двери открыты, – улыбнулся он и постучал в стеклянные двери ресторана.
По неторопливым движениям, важной вальяжной походке можно было предположить, что этот мужчина был чиновником,