Адмирал открыл дверь, ведущую на вырезанный в скале балкон, напоминающий веранду дачного коттеджа. В лицо ударил прохладный ветерок. Подойдя к парапету, Ион взглянул на озеро, на скалистые холмы за озером, на парящих в небе птиц.
– Хорошо! – сказал он, потирая руки. – Приступим к ожиданию незваного гостя!
Адмирал сел за массивный стол, вырезанный строительными роботами Бог весть, когда, ещё для первого начальника управления, из монолита, вместе с помещением и прочей недвижимой мебелью, красиво расположенной вдоль стен. Оглядевшись, постучал по плоскому экрану монитора и возбудил тем самым биона секретаря.
Юный лейтенант в форме офицера внутренней службы проявился из экрана в виде фантома. А за тем, секунду спустя, предстал перед адмиралом, в натуральную величину. Секретарь походил на хозяина кабинета в его, давно минувшей, молодости. Дизайнер и техник-психолог управления, в своё время, постарались настроить секретаря по «образу и подобию» будущего начальника УГБ. Бион понравился адмиралу. У них с Мартой не было детей. И этот искусственный молодой человек немного сглаживал пробелы в семейной биографии адмирала.
– Господин адмирал! – вытянувшись перед вставшим навстречу начальником, приступил к докладу лейтенант. – За истекшие сутки чрезвычайных происшествий по вверенному вам Управлению не зарегистрировано. На территории Управления в настоящее время находится триста два сотрудника. В служебных командировках – шесть тысяч девятьсот четырнадцать сотрудников. В отпусках – две тысячи сто шесть сотрудников. Отстранены от исполнения заданий и выведены из штата, в связи с сокращением и увольнением в отставку – сто пять человек. В том числе: по отрицательным мотивам, или по инициативе руководства Управления – восемьдесят три человека.
– Достаточно! – остановил доклад лейтенанта адмирал Маринеску. – Значит, те, кто у нас ещё служат – сотрудники, а как только попадают под сокращение или увольняются, становится людьми?
Секретарь на секунду стал прозрачным, а за тем, восстановился, бодро щёлкнул каблуками и изобразил на симпатичном лице мину, говорящую о недоступности его пониманию поставленного адмиралом вопроса.
– Хорошо! Не напрягайся, Григорий! А то предохранители сгорят! Скажи-ка, братец, кто тебе сочиняет тексты утренних докладов?
– Майор Бобров и майор Чопич, господин адмирал!
– Скажи им, что бы отредактировали текст! Или сам что-нибудь придумай! Но что бы всё соответствовало… и люди, и сотрудники…
– Будет исполнено, мой адмирал!
– А теперь,