Я молча кивнул. Взяв тетрадь, я направился в отведённую мне комнату. Сон почти не одолевал меня, и я с зажженной свечой перечитывал свою тетрадь, пытаясь вникнуть в происходящее. Ближе к половине второго внезапно что – то заскрипело. Этот звук я распознал сразу – половицы. Отложив записи, я прислушался. С минуту всё было тихо, но скрип повторился снова. Сомнений не было – по коридору кто-то крался. Шаги становились всё громче, громче и громче, и, наконец, я услышал звон кандалов. Сердце моё провалилось в желудок от страха. «Призрак?» – мелькнуло в голове. Собравшись с духом, я осторожно выглянул за дверь. В коридоре было тихо и пустынно. Думая, что мне всё почудилось от усталости, я уже хотел было вернуться в кровать, как вдруг увидел в конце коридора белёсую фигуру. Страх овладел мною окончательно. На меня двигался мёртвый отец семейства Гордонов. Он неумолимо приближался. Не помня себя от страха, я закричал и призрак испарился. На крик мой выбежал мистер Гордон. Когда я рассказал ему о происшедшем, он побледнел и испуганно воскликнул:
– Господь Милосердный! Вам нужно уезжать, мистер Смит! Отец вас увидел, а значит теперь он будет приходить к вам каждую ночь!
– Глупости! – Возразил я. – Просто моим уставшим глазам всё причудилось, а я им поверил. Не волнуйтесь, мистер Гордон, мы изловим вашего призрака!
Конечно, я не был уверен в своих словах, но лелеял надежду, что всё это только обман, и что призрака покойного отца здесь и в помине не было.
Наутро я начал вспоминать ночное происшествие, неожиданно вспомнив странный запах, исходящий от призрака. Я знал, что призраки не пахнут, ибо они просто материя, как иллюзия. От этого же разило за три мили странной горечью и терпкостью. Также я вспомнил подозрительный блик в окне. Из-за туч луны видно не было, поэтому блик не являлся природным. К тому же, фонари зажжены не были, поэтому сразу исчезла догадка о фонарном отблеске. Да и когда-то давно я читал о потустороннем свечении, исходящем от призраков, но его не было. И звук кандалов… Я вспомнил лязганье цепей призрака, и могу с уверенностью сказать, что звук исходил издалека, скорее всего с улицы.
Поняв, что дело принимает совершенно преступный, и ни капельки не потусторонний оборот, я спрятал тетрадь и направился к окну, у которого видел покойного. Коридор выглядел как обычно, но на полу я обнаружил горстку пепла. Запах его напоминал порох. Когда я спросил у Гордона, не являлся ли призрак в клубах едкого дыма, он ответил, что так оно и было, и сомнения мои окончательно развеялись. Оставалось лишь понять, откуда доносилось лязганье цепей и странный блик на окне. Я залез на подоконник и всмотрелся в окно. Внизу всё было как обычно, но одна вещь привлекала внимание. Восходящее солнце осветило подвал и на поляну перед домом вырвались тысячи солнечных отражений. В подвале