21. Зародыш Игоря. 1 месяц до рождения
Я дремлю, слегка прикрыв глаза. Мать плачет. Она говорит сама с собой и пьет много водки. Она напилась, и я тоже немного пьяный. Я думаю, она хочет меня отравить. Но мое тело привыкает и вырабатывает способы сопротивляться этому. Я переношу алкоголь.
Мамаша, тебе не удастся так просто со мной справиться. Я хочу родиться. Мое рождение будет моей местью.
Вдруг я чувствую страшный удар. Я падаю ничком. У меня разбито лицо. Что происходит? Я слышу, как она бормочет: «Я тебя достану, достану… Ты сдохнешь, я добьюсь этого».
Снова удар.
Я пытаюсь понять, что происходит снаружи, и, кажется, догадываюсь. Она падает животом на пол, чтобы меня раздавить!
Я сжимаюсь. Она наконец перестает.
Я жду следующей атаки. На что еще у меня есть право? На вязальную спицу? Держись крепче, Игорь. Держись. Снаружи сейчас так хорошо…
22. Загадка «седьмых»
Рауль подводит меня к старой даме-ангелу, которую я узнаю по фотографиям из газет: мать Тереза.
– На Земле она просто излучала великодушие. Святая из святых. Ну и что, у нее уже четвертая серия клиентов, а она так ничего и не может сделать. Так что если уж мать Тереза не может стать 7, то точно никто не может.
Старушка, действительно, кажется растерянной, глядя на свои сферы, и постоянно издает негромкие восклицания, как будто действительно ошпарилась вареными яйцами, доставая их из кастрюли.
– Эдмонд Уэллс сказал мне, что в жизни мы сталкиваемся только с теми проблемами, которые готовы разрешить.
Рауль строит презрительную мину.
– Думаешь, ты все понял? У нас нет даже достаточно разума, чтобы оценить свое невежество.
– В Желтом мире знания я получил ответы на вопросы, которые задавал себе, когда был смертным. Эдмонд Уэллс научил меня, что смысл эволюции сознания заключен в секрете форм индийских цифр. Вот и все, что нужно понять.
– Ты считаешь? Раньше мы были танатонавтами, духовными людьми. Мы были 5. Теперь мы ангелы, 6. На следующем этапе мы должны стать 7. Однако что такое 7?
– 7 – это существо, набравшее семьсот пунктов, – выпаливаю я наудачу.
Я чувствую, что, если бы не был нематериальным, Рауль стал бы трясти меня как грушу.
– А конкретно, что такое 7? Суперангел? Другая сущность? По-моему, если ты посмотришь на разницу между бедными 5 и нами, 6, есть о чем задуматься по поводу того, кем могут быть эти 7.
Несмотря на всю разгоряченность моего друга, я остаюсь подозрительным. Он принимает мечтательный вид.
– Это должно быть грандиозно, стать 7. Я почитал кое-что. Над ангелами, как пишут, находятся херувимы и серафимы. Там стоит вопрос о господстве, о тронах. Я, однако, думаю, что над ангелами очень даже могли бы быть…
Он переходит на шепот, как бы боясь быть услышанным:
– Боги.
Я узнаю старого друга, всегда любившего выдвигать самые безумные идеи.
– А почему ты говоришь о «богах», а не о «боге»?
Видно, он долго размышлял над этим вопросом.
– На иврите бог называется «EL»,