Не зная, что делать в подобной ситуации, я, то и дело, парировал удары, нанося редкие выпады в ответ. Мой противник начинал понемногу выдыхаться, по крайне мере, должен был, но я, из-за своей не зажившей еще до конца раны, я уже не очень уверено стоял на ногах. Если так пойдет и дальше, то я проиграю эту дуэль, а судя по настрою ученика, проигрыш в данной дуэли будет означать смерть.
Я решил несколько изменить свою тактику, и теперь мои выпады стали более частыми. Заметив эти изменения, мой оппонент решил атаковать еще более жестко, теперь если бы не мои способности, я уже вряд ли смог парировать все эти удары. Несколько раз время замедлялось для меня, давая мне возможность увернуться в последний момент или блокировать удар. В одну из таких атак я сделал удар наотмашь и порезал моему оппоненту правую руку. Мое лезвие, очевидно, задело его нервы, и он невольно выронил рапиру, но останавливаться на этом он явно не собирался. Выхватив свой кинжал левой рукой, он попытался наброситься на меня, но наткнулся на мой клинок пропоровший его живот. Всхлипнув, мой оппонент обмяк и навалился на меня. Насколько я могу судить, он был мертв.
Аккуратно вытащив рапиру из него, я положил его на землю. Вокруг повисла гробовая тишина, думаю, все вокруг были шокированы тем, что только что произошло. Я и сам был шокирован и не знал, что, именно, мне стоит делать. Это был первый человек, которого я убил. В моей голове бурлили эмоции, и мне хотелось провалиться под землю. Кое как убрав свой клинок в ножны, я прошел мимо молча стоящей и смотрящей на труп Клодии, и сказал:
– Думаю, наши занятия завтра не состоятся, мне очень жаль, – сказал я, после чего подошел к деревьям, рядом с кузницей, являвшимися частью леса и затерялся среди них.
Гарольд
Я всегда не любил дальние поездки, поэтому сон у меня выдался неважный. Я постоянно просыпался, и видел какие-то непонятные сны, так что утро я встретил злым и разбитым.
После завтрака я снова прогулялся в замок, а точнее к казначею, чтобы потребовать у него денег, на мою поездку. Казначей отказал мне в этой просьбе, однако у принца не было особо выбора, и он подписал мне необходимые бумаги, после чего, казначей скрепя каждой костью своего тела, выдал мне пять тысяч льернов. Вообще, такие суммы, как правило, не давали, если речь шла об обычной поездке, но мне было все равно. Это была идея нашего уважаемого принца, а я в свою очередь хотел, чтобы поездка была максимально комфортной, и уж, конечно, свои личные деньги я бы тратить на это не стал.
Вернувшись домой, взяв свою походную сумку, жетон, который я так и не успел сдать, и оседлав снаряженную лошадь, я отправился в утомительный путь. На протяжении всех семи дней со мной не произошло ничего интересного, кроме небольшой встречи с каким-то