Минут через пятнадцать они доходят до корабля, с Эллиса уже градом льет пот. Как только они входят внутрь, люк у них за спиной закрывается, внутри зажигается свет, опускается спасительная прохлада.
– У вас есть пилот или вы летаете сами? – вежливо спрашивает Эллис.
Гайлес криво улыбается.
– Сама, Эллис. Я на военной службе как-никак.
Ну да… Эллис идет за ней по узким коридорам корабля, мимо стен, по которым тянутся провода и кабели. Эллис где-то читал, что их специально не прячут, чтобы при экстренной неисправности можно было легко ее устранить. Интересно, на больших кораблях делают так же? Или только на таких, как этот? Они входят в рубку, Гайлес садится в кресло пилота и надевает на голову шлем. Эллису она показывает на одно из двух пассажирских кресел.
– Как переносите перегрузку? – спрашивает она.
– Не знаю, – отвечает Эллис. – Но, наверное, плохо.
Гайлес усмехается.
– Я с вами честен, Статс-прокурор, – Эллис борется с ремнем безопасности, – я не изображаю из себя бравого полицейского, я уже не мальчик, у меня неважное здоровье, и если я заблюю вам корабль, то давайте уж я предупрежу вас об этом заранее.
Эллис поднимает глаза, Шат Гайлес смотрит на него и улыбается. Что странно, улыбка эта выглядит совершенно по-человечески даже при том, что в голове у нее железа больше, чем в центре управления коммуникациями в Дориаке.
– Я ценю это, Эллис. Но все-таки постарайтесь сдержаться. По возможности.
– По возможности, – Эллис, наконец, пристегивается, откидывает голову назад и закрывает глаза.
Это действительно первый полет за пределы планеты в жизни Джона Эллиса. Сравнивать ему не с чем, поэтому все, что происходит, он сразу же принимает как истину в последней инстанции. Сначала раздается голос Гайлес.
– Х1845789. Запрашиваю взлет.
Потом ответ диспетчера:
– Х1845789, взлет разрешаю.
Корабль медленно принимает вертикальное положение, одновременно кресло Эллиса тоже разворачивается, направляя его к силе тяжести планеты. Внутри корабля зарождается урчание, которое с каждой секундой становится все громче, потом на самой высокой ноте звук замирает, и Эллис чувствует, как корабль плавно отрывается от земли. Потом резкий рывок, который вдавливает его в кресло, желудок поднимается к самому горлу, и Эллис до боли сжимает зубы. Раздается рев, несколько минут Эллису кажется, что у него лопнут барабанные перепонки. А потом вдруг оглушительная тишина, внутренности падают куда-то вниз и хаотично кружат в животе, к горлу все-таки поднимается предательский комок. Эллис осторожно открывает глаза. Прямо перед ним в воздухе медленно парит лист бумаги – они прошли атмосферу планеты и теперь находятся в невесомости. Нос челнока становится прозрачным, и Эллис видит завораживающе глубокую черноту, в которой сияет паутина звезд. Они гораздо