Я посмотрел на хана. Он кивнул, полузакрыв глаза. Мы с Бегичем отсалютовали и разъехались.
Мне показалось, или вдали мелькнул багряный плащ?
Застоявшиеся кони набирали скорость быстро. Дробный гул копыт. Лязг доспехов. Вопли угодивших под копыта пехотинцев. Клич наших лучников, пустивших стрелы.
Вражеская конница замешкалась. Некоторые были убиты, другие явно запалили лошадей при погоне.
Мы врезались в их нестройные ряды и опрокинули врага, не сбавляя скорости. Я не мог оглянуться на то, что оставалось позади, но, видимо, больше всего это могло быть похоже на поле после битвы.
Да, это именно тот плащ, и до него от силы полсотни метров.
Слева уже показалась наша пехота. Мы развернулись вражескому центру в тыл.
Всадник под чёрным стягом оказался прямо передо мной. Не то, чтобы я успел проникнуться к нему какой-то особой ненавистью. Просто интересовался, каков он на самом деле.
К тому же, как ни верти, он главный у врага, то есть – главный враг. Так что, ничего личного.
Наклонившись, я всматривался в окровавленное лицо из-под разрубленного шлема.
Отсутствие носа не слишком способствует установлению личности. Тем не менее, экспертизы, кажется, не потребуется. Это не великий князь.
Парень-с-пронзительным-взглядом?
– Кто этот человек? – я обнаружил себя на земле, подо мной кто-то корчился, отводя подбородком прижатый к горлу меч.
– Не убивайте…. Ради Бога! Это Михайла Бренок, оруженосец князя. Мы сами не знали…. Он был здесь весь день…. Никто не знает, где князь.
Я снова был в седле и смотрел в удалявшиеся спины солдат, которые гнали и убивали врагов.
– Полная победа, мой генерал, – старикашка Менге возник рядом, – обрызганный кровью, но совершенно невозмутимый. – У вас пробит налокотник. Я надеюсь, царапина?
Я кивнул и поочерёдно посмотрел на свои руки. Левая. Вообще говоря, это скорее приличная рубленая рана. Но крови мало, и боль не ощущается. Интересно, будет ли рука ныть перед дождём в реальной жизни?
Топот копыт сзади.
– Генерал Чжу! Генерал Менге!
Мы обернулись одновременно. Запылённый всадник с ханским бунчуком дышал едва ли не тяжелей, чем его лошадь.
– Великий хан срочно зовёт вас в ставку. Мы отступаем. Войско Тохтамыша внезапно появилось и напало на левый фланг. Генуэзцы перебиты. Рязанский князь и мурза Бегич мертвы.
Менге посмотрел на меня и заулыбался. Собственно говоря, это я так понял его гримасу. Кто-нибудь другой мог бы не на шутку перепугаться.
– Пожалуй, я стал стар для того, чтобы быстро бегать, – он кивнул в ту сторону, откуда появились первые отступающие. – Прекрасное место и время, чтобы ставить точку. Что скажете, генерал?
Оказывается, старый хрыч в душе – отъявленный романтик.
Он развернул коня и со скрежетом вытащил меч из ножен. Тронулся с места, перешел