Вызывали сразу по три человека. Три парня, потом, три девушки. Все шло нормально. Сразу-то такую ораву не пересмотришь, так однажды нас разделили. Женскую половину посадили к отдельному кабинету. Видимо, чтобы скорее дело шло. Читать, что там на дверях написано, мне лично было ни к чему. Всё равно слова все незнакомые. Все сидели и тихонько знакомились. Нам же вместе ехать.
Со мной, с одной стороны, сидела маленькая чернявая хохотушка, с другой, крупная, с толстой косой красивая, круглолицая девушка. Она сидела прямо, молча. Сидим, спокойно общаемся, знакомимся. Маша, моя тёзка – иркутянка. Лилия, девушка с косой тоже живет недавно здесь, но она ленинградка, родилась на Литейном проспекте. А мама у неё финка. И сама Лиля выглядела как-то, в отличие от нас, более культурной, что ли, не похожей на других. Пока суть да дело, подошла наша очередь. В кабинет вошли втроем.
Кабинет большой. У стола женщина врач, в повязке, стоя к нам спиной отдаёт команды грубым, усталым голосом:
– За ширму! Раздевайтесь.
Медсестра, сидя в торце стола, приготовилась писать, показывает рукой, мол, поживее… Мы старательно стаскиваем с себя платьишки, рубашки, лифчики. Не глядя друг на друга, путаясь в собственных вещах, даже не заметили, как быстро вернулась Маша.
– Следующий…
Я выхожу из-за ширмы. Стою, жду. Посреди кабинета стоит какое-то блестящее сооружение.
Не глядя на меня врач велит:
– Ложитесь на кресло.
Соображаю, влезла. Руками грудь прикрываю. Сижу, дрожу от страха, что же будет?
– Замужем?
– Нет.
– Рожала?
– Так я ж не замужем.
– Половой контакт имела?
Что-то поняла. Стыдно до слёз.
– Нет.
Врач подходит к креслу. Сижу на краешке, руки на груди, в трусах. Женщина снимает маску и улыбается:
– Ты что, в первый раз? Трусы то снять надо. Я как тебя смотреть буду?
Господи, сидя не могу трусы стянуть. Врач ждет. За что такая мука? Хоть плачь…
– Не бойся, я тихонько, ваточкой только мазочек возьму, – голос врачихи смягчился.
Пока я задом наперед, с трусами в руках, корячусь с этого кресла, из-за ширмы выплыла прикрывая груди, в голубых трусах до колен, как и у меня, финка наша, Лиля. Спокойная, красивая, прямо Венера Милосская.
Врач с сестрой откровенно хохочут.
– Боже мой, еще одна… быстренько, трусы сняла и на кресло!
– Не имеете права…
– Это какого права я не имею?
– Это насилие.
– Да не собираюсь я тебя насиловать, посмотрю только.
Лилька, наконец, снимает свои голубые до коленок трусы и пытается взобраться на это блестящее сооружение. Вопросы стандартные:
– Замужем?
– Какое Ваше дело?
– Господи… рожала?
– Вы видите