«8 апреля 1563 года Сымон Будны направил из Клёцка в Цюрих письмо к швейцарскому теологу-кальвинисту Генриху Булингеру, в котором привёл сведения о начале реформационного движения в Великом Княжестве Литовском. Будны писал, что после того, как «сьвятло слова Божага зазьзяла ў Нямеччыне, Швайцарыі, Ангельшчыне ды Францыі», в скором времени оно достигло «нашых краёў ды азарыла канцлера нашага Мікалая Радзівіла, князя на Алыцы й Нясьвіжы». Он не только «разам са сваім дваром прыняў вучэньне Хрыста, але і вырашыў, што ўсе людзі, якія знаходзяцца пад яго ўладай, павінны быць асьвечаны гэтым вучэньнем»
(«свет Божий засиял у немцев, в Швецарии, Англии. Франции… достиг нашего края и озарил канцлера нашего Николая Радзивилла… он вместе со своим двором принял учение Христа и решил, что все люди, которые находятся под его властью, должны принять это учение» (перевод с бел. яз. авт.) [8].
«Реформацию в ВКЛ поддержали не только Микалай (Николай) Радзивил „Чорны“ и его семья, но и значительная часть беларускай и литовской аристократии, „панства“ и „шляхты“. Протестантами, евангелистами-реформаторами, горячими сторонниками Реформации были такие выдающиеся общественные деятели, как Астафий Валович, Лев Сапега, Микалай Монвид-Дарагастайский и другие, которые сыграли решающую роль в государственной политической, религиозной, культурной жизни ВКЛ (в Беларуси XVI-го начала XVII столетия). Сочувствовал Реформации и киевский воевода, лидер православной партии, князь Астрожский» [там же].
Поиски новых смыслов, горячие диспуты между сторонниками разных ответвлений христианства, несомненная забота о будущем своей родины, двигали этими неравнодушными личностями, часто заставляли их входить в противоречие с традиционными взглядами, менять мнения своих сторонников и свои взгляды, выбирать новых противников.
Эти, иногда диаметрально противоположные, взгляды средневековых полемистов, позволяют современным историком свободно трактовать смысл всей эпохи, культурные достижения реформаторского движения в ВКЛ, опровергать позитивные результаты этого движения, не замечая главного – во времена «золотого века» (оставляю в силе этот термин), вольно или нет, воспитывалось «национальное чувство» в беларуской (литвинской) среде. Разрозненное общество превращалось в гражданское, развивающаяся старобеларуская письменность «золотого века», дальнейшее развитие старобеларуского языка, создавали основу для единения нации перед лицом угрожающей опасности, главная из которых переместилась на восток. Наступало время тяжелых испытаний для всей Речи Посполитой и, особенно, для народов Великого княжества, для Литвы-Беларуси.
Однако дальнейшее развитие княжества-государства становилось необратимым, появлялись новые и новые выдающиеся личности, сделавшие свой, не оцененный до конца, вклад в историю ВКЛ, его культуру, его научные достижения.
Одним