Вновь штаб 4-й армии применил методы «отрядной войны», отправляя на фронт формирования, лихорадочно собранные из того, что оказалось под рукой, без необходимых огневых средств и данных разведки. Понимал ли в тот момент генерал Эверт всю меру ответственности за введение в бой Старой гвардии? Ведь Старая гвардия не отступит, не сдастся в плен. Она – или погибнет, или победит, но победа эта будет пирровой…
Тут мы подходим к большому вопросу об отношении государства и власти к национальной элите во всех сферах жизни. В наши дни он звучит с новой остротой. Потеря элиты не компенсируется ничем!..
Штаб 4-й армии расставлял на топографической карте флажки, словно фигуры на шахматной доске. На что надеялись «гроссмейстеры» в генеральских погонах, жертвуя ферзём в обмен на пешку? Можно возразить, что регулярные войска должны быть готовы к форсажу в случае необходимости. Что после взятия неприятелем Красностава, разгрома колонны генерала Волошинова такой момент настал. Но так ли необходима была эта жертва? Для ответа обратимся к воспоминаниям авторитетного генштабиста генерала Головина: «Отряд генерала Мрозовского, силой в 40 батальонов, 10 батарей и 18 сотен, должен был встретиться 20 августа (2 сентября) с 2,5 пехотными дивизиями и маршевой бригадой Х А.-В. корпуса, силой в 37 батальонов, 16 батарей и 5 эскадронов.
Таким образом, преимущество в огневой силе было на стороне нашего врага. Но начиная со следующего дня, несмотря на подход к боевой линии Х А.-В. корпуса третьей его пехотной дивизии (45-й), преимущество в силах переходило на нашу сторону, так как у нас заканчивалось сосредоточение частей Гвардейского и III Кавказского корпусов, а в тыл Х А.В. корпуса выходил наш XXV корпус. При такой стратегической обстановке нам совсем не нужно было торопиться с атакой. Напротив того, встретив атаку Х А.-В. корпуса на позициях Гренадерского корпуса, мы выиграли бы время для более глубокого выхода в тыл Х А.-В. корпусу, не только нашего XXV арм. корпуса, но и следовавшего уступом левее его другого корпуса армии ген. Плеве – XIX. Упорствующему в своем наступлении генералу Гуго Мейкснеру[13] грозило бы полное окружение всего его корпуса» (Головин Н.Н. Русская армия в Великой войне. Дни перелома Галицийской битвы. Париж, 1940. С. 63). 20 августа (2 сентября) у отряда генерала Мрозовского было достаточно сил и огневых средств для крепкой обороны, что позволяло сковать и измотать наступающего противника. Уже на следующий день, после подхода подкреплений и флангового удара частей 5-й армии, складывалась удобная ситуация для активных боевых действий для завершения окружения и разгрома Х австро-венгерского корпуса. Лихорадочно собранные отряд генерала Мрозовского и колонна генерала Волошинова действовали сами по себе в условиях информационного вакуума. Не