Седьмая рота. Ильшат Гареев

назовите где и в каком городе России, я таких не помню. Уверен, что было бы наиболее правильным, тогда в 1994 году зимой, ввести войска в равнинную часть Чечни, до Терского хребта и создать «буферную зону». При этом не атаковать, а отгородится финансово-экономической и военной непроницаемой стеной. Уверен, через некоторое время, сами здравомыслящие Чеченцы свергли бы Дудаевых, Масхадовых и Басаевых и добровольно остались бы в России. Терпения и мудрости Ельцину и Грачёву не хватило. А сколько такой вариант сохранил бы жизней и экономических ресурсов.

      Та Чечня меня сильно изменила. Если, убывая в Чечню, я думал о скором увольнении с военной службы, плоховато относился к ней, то вернулся я совершенно другим офицером. Друзья по раздолбайству меня не узнавали. Стали в шутку называть «Коммунистом» и т. п. я полюбил службу. Моя работа, моя теперешняя должность заместителя командира отдельного подразделения по воспитательной работе стала мне нравится. Я понял, что в армии моё место. А может, просто стал офицером. Не зря же офицеры говорят, что лейтенант это ещё не офицер, а «курсант пятого курса», (для училищ с четырьмя годами обучения).

      Я так и остался в РМО нашего полка в должности зама по воспитательной работе. Начал собирать документы на получение квартиры для получения её в последнем сдающемся в городке доме. Как сейчас помню мудрейшие слова, сказанные мне на совещании в ноябре 1994 года до Чечни, в период моего желания уволиться, полковником Ярославцевым – «Лейтенант, ты собери документы и получи квартиру. Если потом, решишь уволиться, то сдашь её и уедешь домой!». Я тогда его не послушал и по возвращении из Чечни «покусал локти!», ведь теперь я решил, что останусь служить в ВС РФ в своём, теперь уже истинно родном полку и мне вдруг захотелось иметь здесь жильё. Сейчас и сам не понимаю, что мне мешало исполнить свой план и имея отметку « об участии» уволится на гражданку?

      Получив квартиру, привезя семью в неё, я через годик стал как то скучать по боевой обстановке и уставать от мирной армейской жизни. Надоели построения, хоровые пения всем полком, строевые смотры, бумаготворчество, ежедневные двухчасовые совещания до 22.00 и другая сопутствующая бессмыслица резко опрокидывавшая принцип Суворова – «Учить солдат тому, что нужно на войне!». И потому при случайном обращении ко мне того же майора Михайлова – «Ильшат, разнарядка в Чечню пришла, не хочешь поехать? Там теперь спокойно.» Я, ни секунды не задумываясь, согласился, потому, что «подъустал» от скуки и мирной военной рутины больше напоминающей бег на месте. Шёл апрель 1996 года и территория республики уже была под полным, как писали газеты, контролем федеральных сил и эта командировка не обещала каких либо кровавых событий. А что нам замам. по воспитательной, молодым, подающим надежды, старшим лейтенантам? Воспитывай, да воспитывай прапорщиков и солдат и сержантов. Рассказывай бойцам истории про подвиги