Я забросила поиск смешных картинок в сети и вплотную занялась поиском новых партнеров. За четыре дня сделала невозможное и даже сдала отчет раньше всех. Грымза недоверчиво посмотрела на меня, стоящую у ее стола, и даже скосила глаза на бумажки, думая, вероятно, что это бомба или очередное заявление на отпуск. Просмотрела отчет и даже поблагодарила. Вот это действительно что-то новенькое и небывалое в нашем улье. Предводительница пчел впервые осталась довольна работой маленького трутня!
Расшаркавшись перед начальством, легкой походкой, не скрывая счастливой улыбки, я прошла до своего рабочего места. Прежде чем сесть, крутанулась вокруг своей оси, подняв вихрь кипенно-белой юбки от нежного костюма, который мне шел невероятно, и плюхнулась в кресло.
Видинеев ошеломленно смотрел на меня. Снял очки. Засунул дужку в рот, погрыз. Снова надел на нос. Я подмигнула однокласснику и растворилась в цифрах на следующую неделю.
– Ну как, идем сегодня в клубешник? – громким шепотом спросила меня Ульяна, нагнувшись к компу, будто проверяя столбики цифр.
– Вечером?
– Конечно вечером! Сегодня ж пятница!
Я огляделась по сторонам. Вроде бы никто не подслушивал, только Видинеев напряженно пялился в одну точку в мониторе.
Эх, в клуб, конечно, хотелось, хотелось потанцевать, может быть, и познакомиться с каким-нибудь приятным молодым человеком, может быть, и даже с далеко (но не сразу, естественно!) идущими последствиями.
Но у меня на ближайшее время уже был план-максимум, который я неожиданно поставила себе в начале недели, и отступаться от него мне было совершенно нельзя. И чтобы привести этот план к своему логическому завершению, мне нужна была холодная голова. Горячее сердце-то у меня уже давно было!
– Нет, Ульяш, в клуб я сегодня пойти никак не могу. У меня другие планы на завтра. Нужно быть свеженькой с утра.
– Жаль, очень жаль. Но если передумаешь, мы с Антохой и Венеркой будем там, позвонишь.
– Не позвоню!
Я зыркнула глазами за спину Ульяны. Видинеев заметно расслабился и улыбаясь читал что-то за компом.
Вот и славно.
Глава пятая, из которой становится понятно, что спорт – есть жизнь, но не для отдельных личностей
– Видинеев! Выходи, подлый трус! – пропела я в трубку, кутаясь в шарф на ветру.
– Воробьева?!
– Воробьева, Воробьева! Я уже двадцать семь лет как Воробьева! Хватай кроссовки и давай скорее вниз. Я тебя у подъезда жду.
Спустя томительных полчаса Максим Леонидович наконец почтил сонный утренний двор своим присутствием. Потревоженная одинокая кошка у двери подъезда сердито мявкнула и убежала в неизвестном направлении, а я уже закончила разминку на ноги у лавочки.
Видинеев выглядел сонным и недовольным. Застегнув