Марианна Ярославская. Виктор Королев

на диван. Это не простой диван. Я позволяю сидеть на нём только самым дорогим гостям. Он очень старый. Но ценность его не в возрасте, а в том, что на нём сидел… Лев Николаевич Толстой. Да-да! Точнее, не Толстой, а Николенька Иртеньев – под таким именем Лев Николаевич вывел себя в автобиографической трилогии.

      Толстой Лев Николаевич (1828–1910), граф, великий русский писатель и мыслитель. Узнав, что Российская академия наук выдвинула его кандидатом на Нобелевскую премию по литературе, написал отказ. Премию не присудили, чему он был только рад: «Это избавило меня от большого затруднения – распорядиться этими деньгами, которые, как и всякие деньги, по моему убеждению, могут приносить только зло…»

      Она опять повернулась к книжному шкафу, нашла нужный томик, раскрыла его и с выражением стала читать: «Комната пошла кругом, и, взглянув в зеркало, к которому я с трудом подошёл, я увидел, что лицо моё было бледно, как полотно. Едва я успел упасть на диван, как почувствовал такую тошноту и такую слабость, что, вообразив себе, что трубка для меня смертельна, мне показалось, что я умираю».

      – Во как! Всем советую перечитывать – и никогда не курить!

      Она опять весело засмеялась.

      – А диван как же? – спросил я, стараясь не обидеть хозяйку. – Попал сюда, потому что хозяин не мог более жить в роскоши?

      – Да какая это роскошь? – Она нисколько не обиделась. – Выбрасывали всё ветхое из его дома, где нынче музей. Странное было время. А парчой я его потом перетянула, сохранила, так сказать, для лучших времён!

      Итак, в конце 1921 года мы с мамой вернулись в Москву. Папа остался в Новониколаевске, его избрали секретарём Сибирского крайкома РКП(б). А я поступила в балетную школу Айседоры Дункан.

      Дункан Айседора (1877–1927), американская танцовщица, основоположница свободного танца. Несмотря на все свои романы, официально замужем была один раз – за поэтом Сергеем Есениным. Через два года после его смерти она трагически погибла, её задушил собственный шарф, намотавшийся на колесо мчавшегося автомобиля.

      При поступлении – никакой протекции. Отбор очень жёсткий. А с теми, кого она отобрала, Айседора была ласкова и нежна, как мать. Шесть девочек из школы официально удочерила – мы тогда не знали, что свои дети у неё погибли в автомобильной катастрофе. И вот стоим перед нашей строгой учительницей, а она тихо так говорит по-английски: «Вы будете танцевать, когда захотите, так, как подскажет вам ваше желание. Я просто хочу научить вас летать, как птицы, гнуться, как юные деревца под ветром, радоваться, как радуется майское утро, дышать свободно, как облака…»