– Не хлопай челюстью! Убью! – раздалось в адрес молодого красноармейца. – Заряжай!
В третий раз лязгнул затвор противотанкового ружья. Алексей выглянул из окопа и ужаснулся, насколько близко к позициям подобрался немецкий танк. На его темно-сером корпусе замерцал огонек, 7,92-миллиметровые пули ударили по брустверу. Алексей пригнул голову. Молодой пучеглазый красноармеец нырнул следом. Один лишь бесстрашный бронебойщик, сощурив левый глаз и оскалившись, тщательно целился.
Алексей и молодой красноармеец оказались так близко друг к другу, что их лица почти соприкасались.
– Где первый взвод? – страдальчески произнес Калинин, раскачивая незавязанными ушами на шапке.
Тяжело дыша, солдат испуганно смотрел на него. Выстрел из противотанкового ружья, похожий на многократно усиленный удар бильярдного кия, заставил вздрогнуть обоих. Вслед за этим раздался взрыв, и в адрес подбитого немецкого танка понеслась длинная тирада бронебойщика.
Алексей ощутил внезапную радость. Он взглянул на красноармейца и увидел робкую улыбку на его лице. Они подняли головы. Свернутая набок башня танка полыхала, испуская черный масляный дым. Подбитый танк медленно скатывался обратно в ложбину между холмами.
– Вот тебе, жестянка помойная! – выкрикнул вслед ему бронебойщик.
– Я скажу, где первый взвод, – с улыбкой произнес молодой красноармеец, но сказать ничего не успел. Где-то коротко стукнул пулемет. Взвизгнувшая пуля ударила красноармейца в спину и бросила его на руки Калинину. Стекленеющий взгляд скользнул по лицу Алексея и замер. Из приоткрытых губ на подбородок сползла струйка крови.
Лейтенант в ужасе отдернул руки. Никогда еще он не видел смерть так близко.
Тело красноармейца повалилось на дно окопа.
Справа поднимался новый танк, из пулемета которого и был застрелен молодой солдат, всего на год или два старше Алексея. Калинин перевел беспомощный взгляд с танка на лицо убитого красноармейца. Казалось, что застывшие глаза всё еще смотрят на лейтенанта. В них не было мольбы о помощи, боли и страдания. Они просто смотрели, словно погибший даже после смерти следил за ним.
Наблюдал…
– Патро-он!! – страшно закричал бронебойщик, вырвав Алексея из плена мертвых очей.
– Мне нужно найти первый взвод, – оправдываясь, произнес Калинин и стал пятиться, пока не уткнулся спиной в стенку окопа.
Немецкий танк поднялся к соседним позициям, на которых засел пулеметный расчет. «Панцер» был совсем близко, всего в десяти метрах. Очереди из «максима» били по броне, но в смотровую щель не попадали.
Прильнувший к прицелу бронебойщик держал этот танк на мушке и разъяренно кричал:
– Заряжай! Убью, мышь трусливая! Заряжай…
Алексей выскочил из окопа. Бронебойщик продолжал кричать, и Калинин понял, что тот до сих пор не знает о гибели помощника. На какое-то