– А на самом деле кровопотеря была? – невозмутимо поинтересовался Арсений. Но Ира не ответила.
– Извините… – она встала и вышла из комнаты. Олег тоже встал, но без извинений, и вышел за ней.
Мы с Арсением остались вдвоём. Он сидел на стуле и с риском для жизни раскачивался на двух ножках. Что-то, очевидно, обдумывая. Я попытался заговорить, но он даже не услышал меня.
Я написал смс жене, что задерживаюсь ещё на некоторое время. Получил ответ очень личного характера. И тут вернулись Ира с приятелем. Она снова извинилась и хотела что-то сказать, но Арсений её перебил.
– А как её убили?
Ирина помолчала, потом закурила, но всё-таки ответила:
– Её привязали к стулу, а потом ударили ножом в сердце. Мне так сказал судмедэксперт, который… ну, он производил…
– Понятно, – вставил я, чтобы дать ей возможность не произносить отвратительного слова «вскрытие».
– А чем она была привязана? – воспользовавшись заминкой, поинтересовался Арсений.
– Скотч, – коротко сообщила Ира. – Её связали скотчем. А рядом валялись её любимые очки! Их раздавили! Это были её любимые очки, она очень переживала, когда теряла их в квартире…
– На скотче должны были отпечатки пальцев остаться! Не знаете, были? – прервал её Арсений.
– Нет, нам никто ничего не говорил.
– Скотч принесли с собой или он был в квартире?
– Наверно, принесли, потому что у неё такого не было… Чёрный, очень прочный… – негромко ответила Ира и вновь сцепила руки.
– Слушайте, – вдруг сказал Олег, – может, хватит? Зачем все эти подробности? Это же …
– А можете рассказать про свою бабушку? – попросил Арсений, пропустив замечание Олега мимо ушей. – Как часто вы у нее бывали, чем она занималась? Ей же было много лет? Она э-э… – Арсений замялся, – интеллектуально была сохранна?
Я усмехнулся про себя, потому что ожидал, что Арсений ляпнет: «Не была ли она в маразме?», а он так аккуратно выразился: «интеллектуально сохранна».
– Да, – кивнула Ира. – Бабушке уже больше 90 лет… – она замолчала ненадолго, и поправилась: – Было 92 года. И при этом она прекрасно соображала, только забывала, куда что положила! И до последнего дня интересовалась моими акварелями! Я к ней заезжала за два дня до … – голос Иры задрожал, но она быстро взяла себя в руки. – До смерти. И показывала три новых работы. Понимаете? Она не была безумной старухой в маразме, как её тётя Валя пытается представить! Да, ей не слишком нравилось, что я, по её мнению, не работала! Рисование, так она это называла, не в счёт! Но она видела практически все мои работы! Бывает, что критиковала, но всегда по делу!
– Вы часто приезжали к ней?
– Два-три