– Да-а, – протянул он, – вот и нет с нами больше его. – Костя достал сигарету, прикурил и передал мне зажигалку.
– Ага, печально все это. – Такие темы всегда прижимали меня к углу ринга. Этот спарринг я проигрывал.
– Он не слушал меня. Понимаешь? Я постоянно твердил ему, чтобы он прекращал пить. Да что толку? Надо было не разговорами помогать, а делом. Хотя его родной дядька, приезжая раз в неделю, дубасил его так, что он потом несколько дней не мог выходить на улицу, – Костя взглянул на меня в поисках ответа, я сделал несколько горизонтальных движений головой в знак негодования. – Ну, бил он его, а что толку? Витя убегал из дома, когда тот приезжал к ним. – Он закурил еще одну, мне тоже пришлось разоружать свою пачку.
– Никто не может исправить человека, какие бы попытки ни предпринимались. А если он этого захочет, значит, он сам себя и исправил. – Я задумался над своими словами: неужели и вправду никто не может изменить жизнь другого человека? При желании все всегда можно оспорить или убедить себя в чем угодно.
– Мы с ним все детство провели вместе. Да, мы выпивали. Кто не выпивал в старших классах? – Я кивнул головой, вспоминая школьные годы. Самые глупые и безмятежные времена. – Что за дурную жизнь он выбрал? В двадцать семь умереть от открытой язвы. Умереть от алкоголя. А сейчас мы пьем, поминая его. – Это показалось забавным, я не смог скрыть легкой ухмылки. Мы решили вернуться обратно.
– А ты многих знаешь людей, которые сидят за столами?
– Нет. Старики вроде бы соседи по улице, а мужики – местные пьяницы, я не уверен даже в том, знали они Витю или нет. – Такова реальность нашей жизни. Говорят, человек умирает тогда, когда люди лишаются воспоминаний о нем. А что делать, если и воспоминаний о тебе не осталось? Ты при жизни никому не нужен и после смерти о тебе никто не знает.
Алкоголь бил в голову, люди начинали прерывать молчание. Мы уселись на стулья, один из них захрипел. Тарелка стояла пустая, сегодня ей никто не будет пользоваться. Несколько бабуль уже собирались на выход. Женщины суетились, набивая одноразовую посуду едой, конфетами и печеньем.
Левый край заиграл цветами праздника. Четыре мужика нашли свою кондицию, как стрелка компаса находит нужный полюс. Они не стеснялись своего баса, выражений, жестов, отдаваясь в плен алкоголю. Они коснулись края, когда их рюмки зазвенели в радостном чоканье. Этого Костя уже не мог терпеть. Он сдержанно встал, отодвинув стул, и с багровым лицом ровным шагом направился к ним. Их небритые пропитые лица выдали удивление при виде хмурого человека, отвлекающего головы от веселья. Они желали только бутылку, ничего большего, никто из них, видимо, не помнил уже, почему находится здесь. Да и какая разница? Все равно это ничего не меняет.