– Не говори, Ермак Тимофеевич, – отвечал Гроза, – что Пан ходил без успеха. Знай, что приобретение шамана Уркунду стоит пяти сот нашей братии, и я, признаюсь, без него не мог бы в половину быть полезен твоему предприятию… Знаешь ли, что сами Строгановы примут тебя ласковее, когда узнают, что с тобою шаман Уркунду. Они сулили ему золотые горы, чтоб он остался у них; ан нет! Не могли ничем удержать. Весь полуночный край в него верует как в идола; коли позовешь его на совет, так жалеть не будешь.
– Любезный Владимир, охотно верю всему, чтобы ты ни говорил о нем; но кто поручится за его верность?
– Я, я! – вскричал с жаром Гроза. – Головой своей ручаюсь, что в честности и великодушии сей язычник не уступит ни одному христианину.
– Не горячись, Владимир, и не осердись, когда я скажу, что в твои лета простительно увлекаться легковерием. Ты говорил сам, что этого рода люди умеют не только искусно притворяться, но и морочить других для собственной пользы. Рассуди еще, каково ему покажется, что несколько сотен христиан пойдет в его отчизну – распространять власть царя белого.
– О! Поверь, Ермак Тимофеевич, что если не из любви к христианам, то по ненависти к мусульманам он будет нам другом. По крайней мере, московцы не трогают их капищей, не касаются их святынь; напротив того, чтители Корана силою хотят обратить всех в магометанство. Впрочем, поговори сам хорошенько с Уркунду об их исповедании: он наскажет тебе столько любопытного и дивного, что легко согласиться, что при всей темноте и нестройности шаманского язычества, а особливо толкования о богах, нельзя не признать в нем общих понятий естественной веры и некоторых обрядов из Моисеевых законов, как-то: жертвенных огней, жертвоприношений, молитв и даже многих мнений. Не прими за суеверие, атаман, а уверяю тебя честью, что я был неоднократно свидетелем чудных прорицательств сего шамана.
Вбежавший Султан возвестил возвращение Уркунду. Ермак велел позвать его.
– Хочешь ли на родину? – спросил он у него.
– Нет, я еще нужен ему, – указав на Грозу, отвечал Уркунду.
– Возьми и его с собою.
– Ты лжешь?
– Нет, не лгу. Уркунду, я слышал, ты человек честный, стало быть, душою не покривишь.
– Спрашивай.
– Владимир ручается, что ты нам не изменишь.
– Я ведь не мусульманин!
– Итак, скажи: можешь ли, хочешь ли ты нас проводить до Строгановых?
Приметно было, что сей вопрос привел в смущение шамана; но он скоро ободрился и как будто с некоторым вдохновением отвечал:
– Один Нум научит нас.
Гроза, воспользовавшись сим случаем, удвоил свои просьбы и настояния, чтобы убедить Ермака дозволить шаману вопросить своих богов. А чтобы не подать соблазна к суеверию, советовал сделать это в лесу без лишних свидетелей. Наконец