Миссис Коннор на минуту задумалась.
– Мод, ты ведь была с Хелен, когда она рожала. Ты видела все от начала до конца?
– Нет, как только дети рождались, мне тут же отдавали их мыть, и я уходила с ними на кухню.
– Хм, неудивительно! То, что выходит из тебя после рождения ребенка, – это естественно. Называется «послед». Матка у тебя на месте, и все будет хорошо. Можешь иметь столько детей, сколько захочешь.
– Правда? – Тут мы с матушкой Коннор захихикали. Джеймс уставился на нас. Я взяла свекровь за руку. – То есть все так и должно было быть?
– Ну конечно, это происходит при каждых родах. Вот доберусь я до этого доктора! Я ему покажу, как уходить, недоделав свою работу!
И мы засмеялись еще громче.
– Чего тут смешного-то? – спросил Джеймс. – Вовсе это не смешно! Мы думали, что Мод умирает!
Я затрясла головой, не в силах перестать смеяться.
– А мы-то ее все обратно запихивали!
Меня переполняло такое облегчение, такое счастье от осознания того, что я еще смогу подарить Джеймсу сына, которого он так хотел.
– Боже милостивый! – воскликнула миссис Коннор, согнувшись пополам от смеха. От шума проснулся и заплакал ребенок. Матушка Коннор протянула ее мне.
– Она уже поела?
– Конечно, мам, посмотри на нее! – сияя, ответил Джеймс.
Гордость оттого, как замечательно я справлялась с задачей быть матерью, пересилила стыд, я расшнуровала сорочку и приложила ребенка к груди. Она тут же присосалась и принялась завтракать.
Бабушка посмотрела на свою внучку и улыбнулась.
– Смотри-ка, какая деловая! Вырастет сильной и здоровой! Ты молодец, Мод, просто умница. Как ты собираешься ее назвать?
Я с улыбкой посмотрела на дочку.
– Не знаю. Я подобрала три-четыре имени, но окончательно так и не решила.
– Ты посмотри, какая хорошенькая, прямо лялечка-люлюшечка.
Тут уж пришел черед Джеймса смеяться.
– Так мы ее и назовем – Лулу!
Миссис Коннор повернулась ко мне:
– Ты согласна, Мод?
Об этом имени я не думала, но раз уж Джеймсу нравится, пусть так и будет.
– Если ее папе нравится, то я не против.
Матушка Коннор повернулась к Джеймсу.
– Принеси-ка мне Библию, она у меня на столе, и что-нибудь пишущее.
Он на минутку вышел и вернулся с Библией, чернильницей и пером.
Это была красивая, большая Библия – не такая, как носят с собой в церковь, а из тех, что обычно лежат в передней большого дома – с золочеными страницами и переплетом из толстой черной кожи. Матушка Коннор села за стол и открыла книгу. Затем сняла крышку с чернильницы и обмакнула в чернила кончик пера. Немного помедлив, она посмотрела на меня.
– У нее будет два имени или одно?
Я задумалась.
– Давайте назовем ее Лулу Хелен Коннор.
Миссис