Жаль, что мне не удалось ничего.
Все прошло, все затихло под землей.
Белой акации гроздья душистые больше уже не расцветут ни для мамы, ни для кого.
* * *
Но почему?
Почему, почему, почему…
Почему, слыша звуки романса «Белая акация», я, распятый на кресте своей беспощадной памяти – почему при этом кричу…
То есть нет, не кричу.
Мои сведенные судорогой губы шепчут еле слышное и мало кому понятное:
Или ! Или ! лама савахфани ?..
Но нет и не будет мне ответа.
РЕКВИЕМ ЛЕНИНГРАДУ
И в ярости злой канонады
Немецкую гробить орду
В железных ночах Ленинграда
На бой ленинградцы идут.
И красное знамя над ними,
Как знамя победы встает
И Кирова грозное имя
Полки ленинградцев ведет!
Из всех направлений поэзии мне наиболее дорог жанр ныне умерший: поэзия гражданского звучания.
Стихи о мужестве, которые служат опорой в жизни, поднимая с колен каждой строчкой, распрямляя и бросая вперед.
Представители младшего поколения, воспитанные на американских суррогатах всего – включая культуру и искусство, сущности априорно чуждые социуму, основанному 200 лет назад проститутками и беглыми каторжниками – эти меня никогда не поймут. Но нет на свете ничего более яростного и экспрессивного, нежели военная поэзия.
А из ее наследия одной из самых моих любимых остается поэма Николая Тихонова «Киров с нами», датированная ноябрем 1941 года и до сих пор несущая мощный заряд.
Я знаю эту поэму наизусть; я часто читаю ее вслух для себя. И всякий раз упиваюсь аллитерациями, рожденными словом «Ленинград», которое служит опорным звуковым элементом произведения.
«Ленинград» – в этом мощном аккорде согласных звуков слышится лязг артиллерийского снаряда, «со звоном» загоняемого в казенник гаубицы на смерть врагу.
И много других ассоциаций, не сразу поддающихся точному анализу, но вызывающих в душе очищение.
А теперь попробуйте перекроить приведенные строфы на современный лад, характерный для «обновленной» России. Замените слово «ленинградцы» на коверкающее русский язык «петербуржцы». Что получится ?
Звон снаряда уйдет. Уйдет вообще весь могучий драйв, которым пронизана поэма.
Чеканные стихи превратятся в гугнивое шамканье безнадежно больного, у которого из-за провалившегося носа образовалась волчья пасть.
Враг силой не мог нас осилить,
Нас голодом хочет он взять,
Отнять Ленинград у России,
В полон ленинградцев забрать.
Так оно и произошло. То, чего не смогли гитлеровские генералы, легко сделали демократы из местных: переименовав Великий город, они не просто отняли Ленинград у России, а практически уничтожили поколения самих ленинградцев.
Когда это произошло ? давно, очень давно – где-то в начале 90-х годов. Когда пингвиноподобная