После Северного моря шторм в Бискайе кажется более тяжелым: палуба уходит из-под ног – килевая качка, а затем – бортовая качка и тут же тебя бросает вправо или налево.
Приборы в нашей лаборатории закреплены надежно, как мы предполагали, но все же некоторые из них, пренебрегая крепежом, каким-то образом оказываются на полу. Корпус корабля стонет, издавая звуки, подобно скрежету разрываемого металла.
Меня, как новичка, Чингиз отправил на дежурство на камбуз при кают-компании «оморячиться». Держась за стены и за неподвижные предметы, я с трудом добрался до камбуза и принял муки ада на ближайшие сутки. Впервые в жизни я ощутил отвращение к ароматнейшим запахам чудесной пищи, даже при виде которой, в обычных условиях «текут слюнки». Голова как ватная. Границы моих обязанностей простирались в пределах территории камбуза и выхода на открытую палубу для отправления за борт пищевых остатков.
В обычные дни четырехразовое посещение кают-компании было обычным делом и не задумываешься, каково тем, кто тебя обслуживает.
Девушки-официантки разносили на подносах первые-вторые и пр. блюда к столикам офицерско-инженерного состава. Каково им?! – я был поражен их выносливостью. Морские волчицы. Они словно парили в воздухе, балансируя с полными тарелками или бачком горячего борща, когда пол под ногами превращается в ледяную дорожку и ноги скользят по нему, как у Протопопова, когда он поддерживал Белоусову при очередной сложной акробатической фигуре.
После Северного моря шторм в Бискайе кажется более тяжелым: палуба уходит из-под ног – килевая качка, а затем – бортовая качка и тут же тебя бросает вправо или налево
Меня здорово укачало и не знаю, как бы закончилась эта командировка, если бы сострадательные сотрудницы камбуза не предложили мне какую-то чудодейственную заграничную таблетку. Мне намного стало легче. Но все же, одного сюрприза мне не удалось избежать: когда я выбрасывал пищевые отходы за борт, неожиданный поворот ветра на 180° остановил в полете все выброшенное, а затем отправил все содержимое в обратную сторону.
После дежурства на камбузе его запах два дня преследовал меня, когда я пытался пройти в кают-компанию. Как я узнал потом, что в эти два дня больше половины наших ребят и треть команды отлеживалось по каютам. Докторам было много работы, благо среди пассажиров на судне было много докторов-полярников.
13 ноября 1972
Ночная вахта в лаборатории. Пьем чай. Едим квашеную капусту, добытую где-то Кашурко, и грызем сухари, которых в достаточном количестве Миша пристроил во все щели работающих приборов для усушки. Появилась жажда утолить растущий голод. Я забыл о том, что болен морской