– Хариус. Щас наловлю, вы пока располагайтесь, костер палите, топор в кузове.
Николай взял из кабины ивовую удочку и отправился на камешки, рассыпанные по берегу. Уже через полчаса под восторженные крики Оли он принес несколько серебристых рыбок, нанизанных на прут.
– Ну вот, уха обеспечена.
Костер у Генри и Женьки не заладился, хотя Женька тщательно колол на щепочки толстый ствол елки. Николай отодвинул его, плеснул на ветошь бензина из бака, кинул на ветки, поджег. Огонь полыхнул, вскоре занялись и толстые чурбаки. Закопченный котелок умостился на ветке, перекинутой через костер.
Девочки начистили картошку, лук, как велел Николай, рыбу почистил он сам. И вскоре уже дымилась, щекотала бесподобным запахом носы ленинградских студентов вкуснейшая уха.
Генри разлил водку, даже девочки попросили налить им. Все выпили и дружно застучали ложками.
– Ладно, отдыхайте, приеду завтра. – Николай завел мотор и уехал.
Парни начали ставить палатку. Через полчаса мучений палатка стояла, гордо выставив свои желто-зеленые бока с прозрачными вставками.
– Старик, ты пока с Олей посиди у костра, а то тут такое дело… Ну, ты понимаешь, – пьяно прошептал Генри в ухо Женьке. Тот кивнул, сел на чурбак рядом Олей, которая грела руки у огня. Вечерело, и ночной июньский воздух пробирался под одежду. В палатке завозились, похихикали, затем она равномерно затряслась. Женька смущенно глядел в костер. Оля молчала. Потом пододвинула свой пенек поближе к Женькиному, забралась ему под штормовку, прижалась, поглядывая в глаза. Женька почувствовал тепло ее тела, в груди затрепетало.
– Какой ты теплый… А ладошки холодные, давай, погрей их тут, – Оля увлекла руки Женьки к себе под свитерок, на грудь. Ее губы потянулись к его. Женька поцеловал ее в жаркие, ищущие губы и – отпрянул. Покачал головой, убирая свои руки.
– Оль, у меня девушка есть. Любимая. Я так не могу, понимаешь? Так нельзя, неправильно.
– Ну и дурак! – буркнула Оля и сорвалась с чурбака в палатку, где уже прекратились всякие звуки.
На речной берег опустилась темнота, но не такая прозрачная, как в Ленинграде. Звезды тускло мерцали на небе. Женька вздохнул и полез в палатку.
Наутро он встал первым, раздул чуть тлевший костер, подвесил котелок с водой. На реке стоял туман. Сквозь него проглядывало молодое солнце. Женька взял книгу, открыл на середине. Еще прочитал. И тут его осенило: «Поезд с золотом уехал недалеко по железной дороге от Кизела. По описанию, они шли две-три версты от дороги, значит, надо искать вдоль железки шахты на расстоянии три-четыре километра! – Он еще раз пробежал некоторые страницы. Его разобрало сомнение. – Там написано, шестьсот пудов золота и платины было. Разгружали семь человек. За одну ночь. Но если поделить вес груза на количество человек, то получается, что каждый перенес по полторы почти тонны. Если учесть, что три километра с грузом человек преодолевает за час, да полчаса налегке идет