Для завершения затеянного Холмсом строительства потребовался еще год с обычной приостановкой работ на зиму. Однако к маю 1890 года постройка была в основном завершена. На втором этаже здания располагалось шесть коридоров, тридцать пять комнат и пятьдесят одна дверь. На третьем этаже было три дюжины комнат. На первом этаже здания разместилось пять магазинов розничной торговли; самым лучшим из них был большой соблазнительный магазин, к тому же расположенный в шаговой доступности для жителей домов, находившихся в зоне перекрестка Шестьдесят третьей улицы и бульвара Уоллес.
Спустя месяц после переезда в новое здание Холмс продал аптеку и заверил нового владельца, что серьезная конкуренция ему не грозит.
К досаде покупателя, Холмс почти сразу же открыл аптечный отдел в своем новом магазине, расположенном практически напротив его прежней аптеки.
Холмс расположил на первом этаже еще несколько заведений, включая парикмахерскую и ресторан. Городские справочные книги указывали, что по этому адресу также находились приемная врача по имени Генри Д. Манн (возможно, это тоже было вымышленным именем Холмса) и центральный офис компании «Уорнер. Производство гнутых изделий из стекла», которую Холмс открыл для видимости – чтобы вскоре начать новый бизнес, а именно изготовление больших листов стекла и придание им требуемой формы, поскольку эти изделия пользовались все возрастающим спросом.
Холмс обставил свои магазины мебелью и различными вспомогательными устройствами, причем все это он приобрел в кредит. Не имея ни малейшего желания выплачивать по кредиту, он был уверен, что сможет избежать судебного преследования благодаря хитрости и шарму. Когда пришли кредиторы и потребовали встречи с хозяином здания, Холмс с угодливой готовностью направил их к вымышленному Х. С. Кэмпбеллу.
«Он был самым обаятельным человеком из всех, кого я когда-либо знал», – вспоминал К. И. Дэвис, которого Холмс нанял на должность заведующего отделом драгоценностей. По словам Дэвиса, «взбешенные кредиторы подбегали к нему, осыпая его всеми обидными именами, какие можно было придумать, а он, улыбаясь, говорил с ними, угощая их сигарами и выпивкой, а потом провожал их на выход, как самых лучших друзей. Я никогда не видел его злым. Вы не могли бы поссориться с ним, даже если бы очень сильно постарались».
Дэвис