– У тебя очень красивые волосы, – говорю я.
– Спасибо, – отвечает она.
– А что ты чувствуешь, когда тебе говорят комплименты?
– Не знаю… – Она глядит на меня, пряча руки в карманах. – Я, конечно, понимаю, что сейчас ты похвалил мои волосы. Но ведь дело не только в этом, правда? Наверно, мои волосы тебе что-то напомнили, и ты захотел об этом сказать?
– Да нет же. Я просто похвалил твои волосы.
Она чуть заметно улыбается – с таким видом, будто пытается что-то разглядеть перед собой.
– Извини. Никак не привыкну к твоей манере разговаривать.
– Ничего страшного, – говорю я. – Скоро привыкнешь.
Ее дом расположен в юго-западной части Фабричных Кварталов, на одной из улочек Заводской Слободки – самого унылого и заброшенного места в Городе. У широкого Канала, по которому некогда плавали сухогрузы и баржи, давно уже наглухо заперты шлюзы. Вода ушла, и белесый ил на обнажившемся дне напоминает морщины гигантского ископаемого скелета. Причалы – когда-то на них разгружали суда – заросли высокой травой. Из ила торчат старые бутылки, ржавые детали станков, а меж ними догнивают деревянные плоскодонки.
По берегам тянутся обезлюдевшие заводские цеха: ворота заперты, окна без стекол, стены в трещинах, ржавые пожарные лестницы утопают в бурьяне.
Там, где кончается Канал, цеха обрываются, уступая место пятиэтажкам. Раньше, рассказывает она, здесь было благоустроенное жилье для людей побогаче. Теперь все квартиры поделили на отдельные комнаты, в которых ютятся семьи рабочих-бедняков. Да большинство из них и рабочими-то уже не считаются. Почти все заводы позакрывались, и сегодня их профессии никому не нужны. Лишь немногие мастерят еще домашнюю утварь – только бы эта жизнь не угасла окончательно. Отец Библиотекарши – один из таких работяг.
Мы переходим последний, совсем небольшой мост и попадаем в ее квартал – скопление одноэтажных домишек с выступающими карнизами. Своими лесенками и внезапными поворотами узкие проходы от дома к дому похожи на фортификации средневекового замка.
Близится полночь, почти все окна темны. Она берет меня за руку и тянет за собой по петляющим закоулкам – так торопливо, будто мы спасаемся от гигантской птицы-людоеда. Наконец останавливаемся перед одним из домишек, и она прощается со мной.
– Спокойной ночи, – говорю я в ответ.
Я срезаю путь и через Западный Холм возвращаюсь домой.
7
Страна Чудес без тормозов
Череп. Лорен Баколл. Библиотека
Вернуться я решил на такси. Выйдя из небоскреба, я утонул в густой толпе: день заканчивался, и тысячи людей ехали с работы домой. Вдобавок, как назло, моросил мелкий дождик, так что поймать машину удалось не сразу.
Впрочем, для меня вообще ловить такси – занятие муторное. Из соображений безопасности я всегда пропускаю две первые машины и сажусь только в третью. Поговаривают, будто у кракеров есть несколько такси-ловушек,