– Замечательно, – похвалил я. И это было правдой. Насчет сэндвичей я почти так же привередлив, как и насчет диванов. Но то, что я съел сейчас, здорово продвинуло мое представление о хороших сэндвичах. Свежайший, упругий хлеб нарезали острым, как бритва, ножом. Чтобы правильно сделать сэндвич, необходимо выбрать правильный нож. Многие, к сожалению, этим пренебрегают. Но как ни превосходны ингредиенты, с неподходящим ножом вкусных сэндвичей не получится никогда. В этих листики салата хрустели на зубах, горчица была высшего класса, а майонез почти наверняка приготовлен вручную. Таких классных сэндвичей я не ел лет сто.
– Внучка готовила, – сказал старик. – Специально для тебя. По части сэндвичей она у меня виртуоз.
– Да уж, не всякий повар так приготовит.
– Ну, слава богу. Девочке будет приятно. Гостей у нас почти не бывает. Ее стряпню и похвалить-то как следует некому. Все, что она готовит, мы же с ней и съедаем.
– Так вы живете вдвоем?
– Да, и уже очень долго. Сам-то я всегда жил затворником; постепенно эта склонность и ей передалась. Не знаю, что и делать: на белый свет совсем не выходит. Голова светлая, здоровьем бог не обидел, а с людьми общаться не желает. В молодые годы так нельзя. Сексуальность нужно направлять куда полагается. Как считаешь? Этой девочке есть чем заинтересовать мужчин?
– Э-э… Да, конечно. Можете не сомневаться, – ответил я.
– Сексуальность – очень творческая энергия. Было бы глупо это оспаривать. Однако если закупоривать ее в себе, не давая выхода, ум теряет гибкость, а тело дряхлеет. У женщин, у мужчин – все равно. Но у женщин, кроме того, начинают плясать менструальные циклы, а это уже ведет к психической нестабильности.
– Да уж, – согласился я.
– Поэтому очень важно, чтобы девочка поскорее сошлась с правильным мужчиной, – резюмировал старик, посыпая солью очередной огурец. – В этом я убежден и как опекун, и как биолог.
– А вы… м-м… включили ей звук обратно? – уточнил я. Не очень хотелось слушать истории о чьем-то половом влечении, когда работа не закончена.
– Ах, да! – воскликнул старик. – Я же не сказал. Да-да, теперь все нормально. И как я мог о ней позабыть? Хорошо, что ты напомнил. А то бы девочка осталась без звука на неделю, если не больше. Я ведь обычно, как сюда заберусь, так и не вылезаю на поверхность по нескольку дней. А без звука, согласись, жить весьма неудобно.
– И не говорите, – поддакнул я.
– Бедняжка почти не общается с внешним миром. Хотя и не очень из-за этого переживает. Но телефоном