– Д-да…
– А под сумкой ничего не прячешь? – продавщица озорно подмигнула Вилли, у которого едва не подогнулись колени. В животе тягуче заныло, а глаза в мгновение ока залил пот. Скрываться дальше не имело смысла.
– Прячу, тетенька…
– Что же? – голос кассирши по-прежнему звучал весело.
– Вино и шнапс.
Игриво настроенная женщина расхохоталась:
– Так ты шутник? Подумать только – вино и шнапс! Ну, давай, проходи уже, у меня покупатели!
За спиной Вилли и впрямь кто-то вежливо кашлянул. Ничего не понимая, мальчик толкнул тележку и, ошарашенный, вышел из супермаркета.
Со странными чувствами шел он домой, волоча тяжелую сумку с воровской добычей. С одной стороны, он почувствовал огромное облегчение, когда наивная тетка-продавщица не удосужилась как следует проверить его тележку, с другой же – его мучила и терзала совесть, буквально обгладывая, словно голодный пес брошенную ему кость. Мечтатель, тихий, незаметный маленький отшельник никогда раньше и подумать бы не мог, что ему придется сделать то, что он сегодня сделал. Никто не учил его морали и закону и не запугивал наказанием, но есть люди, которым и не нужны никакие уроки и угрозы для того, чтобы быть порядочными, – они интуитивно чувствуют границы дозволенного и живут в обнимку с совестью. Таким был, наверное, и маленький Вилли Кай, унаследовавший эти качества от его несчастливого отца, сгоревшего в топке человеческой подлости.
Внутренне корчась от стыда, Вилли пообещал себе дорогой, что никогда больше не послушается матери и не повторит сегодняшнего отвратительного поступка. Он болезненно поморщился, когда представил себе, что об этом может узнать его школьная учительница, да и товарищи по классу. Пусть он и не был особенно общительным или популярным, но никому и в голову не пришло бы назвать его трусом, отребьем или – упаси бог! – вором.
– Почему только две пачки сигарет? – оторвала мать глаза от сумки. – Я же велела тебе принести три!
– Больше не получилось, мама. Тетка смотрела на меня.
– Тетка! – передразнила Перпетуя, кривляясь, однако на блеклом лице ее сияло довольство. Она уже замахнула стакан вина и в предвкушении следующего веселилась.
– Ты ведь прекрасно знаешь, что Барри выкурит обе пачки и мамочке ничего не останется!
Откуда ему было это знать? Да и что бы это изменило, когда кассирша и вправду на него смотрела!
Вилли пожал плечами и ничего не ответил.
– Ну ладно, в следующий раз исправишься. А пока я отсыплю себе чуть-чуть…
Ковырнув ногтем торец сигаретной пачки, она раскрыла ее и, стукнув несколько раз о большой палец левой руки, выбила добрую половину сигарет, которые тут же припрятала в буфете. Одну из них, впрочем, она успела сунуть себе в рот и теперь чиркала спичкой о стертый бок коробка.
– Я это, мама… не пойду больше воровать, – выдавил из себя Вилли и тут же испугался собственной смелости.
– Что? – забыв про спички, Перпетуя удивленно взглянула