Другое обстоятельство, которое вело к снятию преследования, по-прежнему квалифицировалось как «заблуждение», неумышленное вовлечение в заговор: подчеркивалось, что Комиссия «отличала минутное ослепление и слабость от упорного зломыслия…»[48].
Как уже говорилось выше, Боровков свидетельствовал в своих воспоминаниях, что уже после публикации Донесения последовало решение Комитета, санкционированное Николаем I: «…приняв в уважение, что многие вошли в общество, увлекаемые худо понятою любовию к отечеству, суетностию, возбужденным любопытством, родственными и приятельскими отношениями, легкомыслием и молодостию, [Комитет] счел противным справедливости, великодушию и милосердию августейшего монарха предать всех их суду». На этом основании Комитет «испрашивал» позволения императора не подвергать судебному наказанию:
1. бывших членов Союза благоденствия, которым не была открыта сокровенная цель («Из них некоторые освобождены были прежде, по частным разрешениям, а иные, лично известные государю, и к допросам не были привлекаемы», – примечание Боровкова. – П. И.);
2. всех тех, которые хотя знали вполне цель общества, но отпали от него после объявленного закрытия на съезде в Москве в 1821 году;
3. тех, которые тогда нерешительно отреклись от общества, однако не были с ним в сношении до 1822 года, когда все тайные общества в России повелено было закрыть; а после этого повеления совершенно удалились и не действовали;
4. знавших о существовании общества или приготовлении мятежа в С.-Петербурге, но не донесших[49].
Некоторым из освобожденных от суда предназначалось административное наказание, но другие подлежали прощению и освобождению от ответственности. Из перечисленных Боровковым групп от наказания была освобождена подавляющая часть участников Союза благоденствия и других тайных обществ, существовавших до 1822 г. Причем материалы следствия свидетельствуют о том, что лица, принадлежавшие к указанной группе, как правило, либо вообще не привлекались к следствию, либо освобождались в ходе процесса, задолго до его окончания. Остальные приведенные мемуаристом группы оказались в сфере несудебного преследования.
Среди тех, кто был освобожден в ходе расследования, значительную часть составляют привлеченные к следствию безосновательно. При первых допросах вполне выяснилась их непричастность к декабристским союзам, заговору и военным выступлениям 1825 г., случайность привлечения