– А Синтия все-таки с тобой не живет, – сказал он желчно.
– Мы встречаемся… Что-то случилось, дядя Джо?
– Случилось, – ответил он. – Я много думал, Марти, очень много. Тот наш разговор во дворе… Он привел меня в жуткую, беспросветную депрессию – я даже не знал, что такое бывает. Я понимаю, ты не хотел этого, но так вышло. Мне уже не хотелось ничего – ни жить, ни есть, ни даже курить трубку, я лежал много дней, смотрел в потолок и понимал, что жизнь кончена и все бессмысленно. Я это понимаю и сейчас. Скажу честно – больше всего на свете мне сейчас хочется умереть и наконец освободиться от этой черноты. Как долгожданный подарок и освобождение от страданий. Но черт побери, я не могу себе позволить этого подарка, Марти! Я его пока не заслужил, потому что у меня есть незаконченные дела на этой земле. И если бог дал мне напоследок немного сил, то это для того, чтобы я делал то, что должен, а не то, что хочется. А должен я, Марти, – он упер в меня узловатый палец, – сделать из тебя человека.
– Что?! – опешил я.
– Сделать из тебя человека, – повторил дядя Джо. – Потому что это ты, Марти, причина моего страдания. После смерти Мэй я остался совсем один, но я справился. Я с достоинством старел, продолжал вести дела в главном офисе, читал книги, подстригал участок, раз в неделю ходил в оперу… А потом снова появился ты, Марти! И сказал мне такое, от чего я потерял весь свой покой, волю и радость жизни…
– Про родителей?
Дядя Джо брезгливо обнюхал пустую бутылку из-под виски, стоявшую на столе, и принялся распахивать шкафы на кухне один за другим.
– Что ты за гадость пьешь? Где твой бар, Марти?
– У меня нет бара.
– Ты что, алкоголик? Только у алкоголиков дома нет бара – они допивают все, что к ним попадает.
Я открыл рот, но не нашелся, что ответить.
– Я много думал, Марти, – снова повернулся ко мне дядя Джо с горечью. – У меня совершенно безвыходное положение. Ты – мой единственный наследник, у нас с Мэй нет детей. Но я не могу тебе оставить «БАК» – ты бестолковая, бесхребетная свинья. Эта ноша убьет тебя. Ты бизнес разоришь, тысячи людей оставишь без работы, а сам погибнешь – либо от жира и алкоголя, либо тебя придушит какая-нибудь циничная Синтия.
– Не смей так говорить!
– Оставить тебя ни с чем, – продолжал дядя задумчиво, – я тоже не могу: ты сын Питера, ты внук Анри. Ты носишь мою фамилию, черт тебя дери, Марти Логан! Все подсказывает мне, что я должен спуститься в гостиную, отпереть сейф, вынуть винтовку и застрелиться. И оставить тебя решать свои проблемы. Но именно поэтому я не могу