Молодая женщина улыбнулась с толикой кокетства и распевно проговорила:
– Арина Александровна, Иная, Темная. Думаю, при нынешних обстоятельствах фамилия моя вам ни к чему, не так ли, Леонид Алексеевич? Что, – вдруг капризно спросила она, – даже ручку даме не поцелуете?
Вместо того чтобы воспользоваться дозволением, Ленька взглянул на нее сквозь первый слой и едва удержал себя от того, чтобы отшатнуться. Нет, ведьма не превратилась в уродливую старуху, на первом слое она была так же сказочно хороша – сильна, чертовка, раз сумела такой морок навести, что даже в Сумраке обмануться можно! Зато Тьма тут ощутимым плотным коконом окутывала ее – Тьма страшная, первозданная, шевелящаяся.
Было похоже, что Арина Александровна проделала то же самое – посмотрела на Леньку сквозь Сумрак. Во всяком случае, она трогательно приложила ладошку козырьком ко лбу:
– Ах, светлячок, какой ты яркий! Ослепнуть можно! – она задорно рассмеялась.
– Повторяю вопрос: кто вы? Для чего пожаловали?
Улыбка исчезла с ее лица, а глаза – большие, живые, цепкие – в упор уставились на дозорного.
– Я думаю, ты и сам догадался, мой лев! Такие приготовления! – Она широким жестом обвела дом Линцев.
– И все же?
– Ну, изволь. – Она прошлась перед ним туда-сюда. – Мы пришли, чтобы спасти от незавидной судьбы юную барышню. Проще говоря, хотим умыкнуть ее из лап Дозоров. И чем легче у нас сие получится – тем больше вероятность, что вы вернетесь в столицу невредимыми.
– Нам без нее в столицу путь заказан, – уведомил даму Ленька. – Да и на каком основании вы намерены нам воспрепятствовать?
– Я же объяснила: жаль девочку, хотим выручить из беды.
– Могилу вы вскрыли? – вдруг невпопад спросил Епанчин.
– Фи! Какую мерзость вы сейчас сказали, милый юноша! – брезгливо поморщилась Арина Александровна. – Да пристойно ли мне таким заниматься?
Тут она хитро улыбнулась и плавно провела ладонью возле живота. От этого движения на одну короткую секунду красные камни на ее пояске приняли свой настоящий вид – вид вырванных с корнем ногтей. «Она показывает, что накачана Силой безо всякого предела! – догадался Ленька. – Она одним движением мизинца может сейчас развеять меня по ветру! Даже если мизинец не ее собственный, а тот, отсеченный у трупа…»
– А все же, будьте так любезны, удовлетворите мое любопытство, сударыня! – внезапно расслабившись, с улыбкой предложил Епанчин. – Ну на кой вам какая-то девочка? Стоило ли ради сей скромной особы тащиться по снегу, в мороз?
– Какая-то девочка? – изогнула черную бровь красавица. – Да ты шутить изволишь, светлячок? А коли шутки твои мне не понравятся – не боишься?
– Вас, Арина Александровна, я могу бояться только в одном: уж больно вы хороши собой, дыхание перехватывает! Того и гляди – задохнусь от восторга!
Ведьма снисходительно дернула уголком