Заботиться о собственной лишь шкуре.
Весь день-деньской вдвоём в лугах валяться,
Чего стесняться, раз вокруг одни скоты?
В реке купаться, да по саду шляться
И оградиться от всемирной суеты.
Всё ж в жизни той была частица счастья,
Которую прошло родоначальство.
Их радость как-то стала притупляться,
Не дал Творец нагрузок и забот.
Уже настало время размножаться,
Плодиться им давно настало время,
Адаму бы пора возглавить племя,
А он так счастлив, словно идиот.
Но идиот и будет счастлив вечно,
Да счастья своего не сознаёт.
Их жизнь была отнюдь не быстротечна,
Без старости, вез времени дорога.
Не мог же, в самом деле, бесконечно
Терпеть я этот промысел от Бога.
Обязан был внести я антитезу,
Чтоб счастье было их не на протезах.
Чтоб крепко на ногах стояло счастье,
Должно о нём всё знать родоначальство.
Я свято выполняю договор.
На знамени моём мерцает слово,
Сотри его, но загорится снова,
Сиять оно всем будет до тех пор,
Пока вселенная находится в движенье,
Девиз мой не померкнет на мгновенье,
Ничьей он воле не подвластен,
От Бога я несу свой рок.
Неведомо природе счастье,
Не знает путь к нему пророк.
Борьба лишь двигает прогресс,
Борьбы основа – интерес.
Добро вдохнул в природу Бог, какое мог.
Сатрап я Божий, ставший сатаною,
Стремишься к Богу, да идёшь со мною,
В борьбе единства не отменит даже Бог.
Чтоб мира не нарушить равновесье,
Должны столкнуться наши интересы.
Правитель держится за трон, в том есть резон.
Власть по душе мне, слава тоже кстати,
Ничьих особенно не жажду я объятий,
Но должен я оправдывать свой трон.
По долгу службы, нечего винить,
Обязан был я Еву соблазнить.
Я в змия никогда не превращался,
Не так уж плох, ведь я же антибог,
В обличии своём я пообщался,
Скажу, что дело стоило тревог.
Запрет Создателя, что делать, я нарушил,
Что для меня высокий тот забор?
Всё было просто, я не портил души,
Молва о змии ложна до сих пор
И яблок никогда не приносил,
Любую Еву в этом расспроси.
Всё было просто, значит гениально,
Всевышний Сам облегчил к Еве путь.
Я холод в Рай, там стало всё нормально,
В саду теперь ни сесть, ни отдохнуть.
Адам атлет, он вдаль бежит,
А Ева ночь не спит, дрожит,
Что для неё теперь милей,
Как не тулуп из соболей.
Какой-то скряга фиговы листочки
Им выдал, оторвавши от души,
Пришли и к ним в несчастиях денёчки,
Листочки те и в холод хороши.
Решил