Кроме произведений, конечно же, изучали стихи. Стихи я любил. И даже сейчас, на память, я помню отрывки.
М. Горький «Буревестник»
«Над седой равниной моря,
ветер тучи собирает
Между тучами и морем
гордо реет буревестник,
Черной молнии подобный…»
А. Твардовский «Ленин и печник»
Но печник – душа живая, —
Знай меня, не лыком шит! —
Припугнуть еще желая:
– Как фамилия? – кричит.
Тот вздохнул, пожал плечами,
Лысый, ростом невелик.
– Ленин, – просто отвечает.
– Ленин! – Тут и сел старик.
М. Исаковский «Вишня»
В ясный полдень, на исходе лета,
Шел старик дорогой полевой;
Вырыл вишню молодую где-то
И, довольный, нес ее домой.
Он глядел веселыми глазами
На поля, на дальнюю межу
И подумал: «Дай-ка я на память
У дороги вишню посажу.
Пусть растет большая-пребольшая,
Пусть идет и вширь и в высоту
И, дорогу нашу украшая,
Каждый год купается в цвету.
Путники в тени ее прилягут,
Отдохнут в прохладе, в тишине,
И, отведав сочных, спелых ягод,
Может статься, вспомнят обо мне.
А не вспомнят – экая досада,
– Я об этом вовсе не тужу:
Не хотят – не вспоминай, не надо,
– Все равно я вишню посажу!»
Н. Некрасов «Размышления у парадного подъезда»
«Как-то вижу сюда мужики подошли
Деревенские, русские люди,
Помолились на церковь и стали вдали
Свесив русые бороды к груди
Показался швейцар. —«Допусти» – говорят
С выраженьем надежды и муки
Он крестьян оглядел: некрасивы на взгляд
Загорелые спины и руки
Армячишка худой на плечах
В деревенские лапти обуты.
Знать брели-то долгонько они
Из каких-нибудь дальних селений
Кто-то крикнул швейцару: – «Гони,
Наш не любит оборванной черни».
И захлопнулась дверь. Постояв,
Развязвли кошлы-пилигримы
Но швейцар не пустил
Скудной лепты не взяв
И пошли они солнцем палимы
Повторяя: «Суди его Бог».
Разводя безнадежно руками.
И покуда я видеть их мог
С непокрытыми шли головами».
Н. Некрасов «Мороз Красный нос»
«Бог в помощь, а где же Гришутка»
Отец мимоходом сказал.
«В горохах» – сказала старушка.
«Гришутка!» – отец закричал.
На небо