Второй рубеж… Третий… Затем контрольно-пропускной пункт. Не глядя показываю пропуск вверх ногами. Проверяющий скосил глаза, затем почти свернул шею. Притронуться не посмел.
Наконец в башне. Какое облегчение… Нет больше этого ощущения, будто в спину смотрят ненавидящие глаза. Прохожу в бронированную кабину, дверь защёлкивается. Вставляю левую ладонь в нишу, зафиксировалась. На экране сейчас появится вопрос. Скорее всего, что-то из последних речей главы государства. Неправильно закончишь цитату – получишь разряд током. После третьего разряда – задержание для вскрытия личности.
Мигает, что-то нет вопроса. Неприятная процедура, хотя необходимая, конечно. Чужой не войдет. А вот и вопрос, просто детский: «Когда глава государства одержал самую великую победу над мятежниками?»
Чётко отвечаю: «В десятое лето ядерной зимы». Дверь открывается.
Прохожу по внутреннему двору и оказываюсь у подножия стелы «Спираль Эволюции». Какая всё-таки громада… Из железного месива обезьяньих морд выглядывают сначала человекоподобные хари, потом черты заостряются, появляются лица, и чем выше поднимается памятник, тем барельефы благороднее и осмысленнее. И на острой двухсотметровой вершине – фигура Неназываемого. Первый человек. Раскинутые всемогущие руки. Белый мрамор над бронзой, ночная подсветка. Красиво необычайно. Доминанта, маяк. Даже «Игла» в Гетто заметно ниже. Так и должно быть.
На колоссальной бронзовой ленте, обвивающей стелу, выбита мудрая иерархия, установленная ещё до войны. Чуть не подумал – «гражданской войны». Войны людей со всяким сбродом, готовым растоптать государство.
По привычке скольжу взглядом, снизу вверх по стеле, с большими пропусками. Внизу читать противно, как смотреть в кучу свежего дерьма. Чем выше, тем крупнее буквы. На века вырезаны, в палец глубиной.
«Некое существо, тварь, лояльная тварь, существо с номером, существо с именем… примат, подозреваемый… халдей… сотрудник третьего сорта… главный халдей… тень гражданина, гражданин, старший гражданин, государственный деятель… хранитель порядка, глава государства». Иерархия – самое главное. Первое, чему учат правильных детей. Ежедневное напоминание каждому о цели. Чем выше – тем теплее и безопаснее. Социальная механика имеет свои законы.
Главный вестибюль. Халдеи на входе низко склоняются, чтобы государственный деятель не видел их морд. Хорошо. Лишняя информация мне ни к чему, будет потом всякий мусор крутиться в голове. Морды, может, необычные какие-нибудь. Ещё запомнятся. Или покажется, что восторга и преданности на них недостаточно. Если что-то они думают не то, пятничная профилактика покажет. А то невольно посмотришь в глаза подчинённому, а там – что-то непонятное. Не то чтобы глубина, загадка, но какое-то движение бывает. Не люблю непонятного.
Захожу к себе. Помощница встречает на пороге. Готовая, как всегда. Прильнула сзади,