Значит, у бога любви есть целая своя планета! Которая находится как раз там, где предполагают учёные – по ту сторону солнца! Это и есть Цитрон, который однажды увидели земляне и сложили стихи, о котором предполагают учёные! Кошки отвалились. Было уже не так больно.
У Хаоса – самые разные исчадия, на то он и Хаос. Есть прекрасные, есть жуткие и жутчайшие. У Хепри восемь тонких лапок, членистое пузо, усики, твердый хитиновый панцирь и хитиновые челюсти. Он – страшнее всех насекомых на Земле, и куда страшнее своего земного подобия – жука-Скарабея. Если Хепри явится людям, их охватит ужас. Но Хепри никогда не показывается. У него есть причины прятаться…
А когда Эрот-Агапия появляется, люди видят сияние! Потому что он – глиняный, почти круглый. А глиняные боги блестят и лоснятся. Эта глина никогда не обжигается и не высушивается, она всегда влажна и упруга, как человеческое тело.
Ком белой глины, который скатал себе Эрот-Агапия, вначале служил ему местом для прогулок и сна… Он назвал свою планету «Цитроном».
«Да разве этому можно верить? – усомнилась Цветка. – Откуда Гесиод знал, что делал там, на своей планете, Эрот-Агапия? Как он мог подглядеть? И не он же её назвал, а люди! Да это же просто миф, догадки, архетипы, вылезшие из мира подсознания в мир слов, разве можно этому верить?!… А может быть это – изначальное знание людей, врожденное? Может быть – правда?! Ведь и она догадалась об Апельсине ещё в детдоме! И почему творец не мог назвать свою планету так же, как потом люди?»
Цветка сама не заметила, что уже не думает стонать, а очень уютно свернувшись на диване, водит белым пальчиком по странице.
Эрот-Агапия разукрасил Цитрон растениями – хвощами и папоротниками, липами и баобабами, пальмами и орхидеями, маками и ромашками – каждое из растений было совершенно и вечно, декоративно и ароматно. А между тем их создатель оставался одинок в Космосе среди кровной родни, непохожих на него исчадий Хаоса… Ему нужно было слепить себе подобных, чтобы не быть одиноким.
Эрот-Агапия слепил людей-андрогинов. Он изготовил их из белой небесной глины, но помягче, чем та, из которой был слеплен сам. Их необожженная плоть так же блестела, как его плоть. Все они были его подобиями, бесполыми и совершенными, а называл он их «другими». Потому что они были как он, но другие.
«Откуда впоследствии и произошло слово „друзья“. Очевидно, цитронный язык и есть тот праязык, от которого взяли начало все остальные языки», – подумала Цветка.
«Другие» оказались так похожи на своего Творца и между собой, что одинаково ходили и летали, у них даже были одни и те же мысли и желания. Тогда Творец