Мы не могли бы сказать точно, сколько времени пробирались по этой пустыне. Может быть, пару часов, дней, месяцев, а, может быть, годы. По крайней мере, иногда нам казалось, будто мы навсегда затерялись в бескрайних ледяных просторах. (Почему «ледяных»? Трудно сказать. Но в холодном кондиционированном воздухе джипа, при плотно закрытых от пыли окнах, пустыня нам казалась именно такой. Она была заполнена чем-то безжизненным, белым, колким, не холодным, но и не тёплым. Никаким.).
Мы даже успели забыть, как выглядел мир раньше. Когда вокруг не было пустыни. Когда всё вокруг было зелёное, голубое, золотое, яркое, живое, сочное…
Но, конечно, думалось нам, это было не с нами, или было во сне. Да-да, скорее всего, именно во сне! Ведь не может же быть, думали мы, что мы помним это, действительно, помним. Это же, вероятно, было много-много лет (веков? тысячелетий?) назад…. И мы гнали эти странные воспоминания о странном сне. Потому что ужасно устали от белого и безжизненного. Потому что безумно хотели зелёного. (Что такое «зелёное»? И зелёным ли называется то, что мы помним?) И когда, наконец, в призрачной дымке надоевшего белесого марева бледной тенью цвета хаки заколыхался силуэт первой пальмы, мы испытали такое чувство невозможной, щенячьей, детской и слезливо-нестыдной радости обретения привычной тверди под ногами, что вспоминать об этом как-то даже и неудобно. Не солидно как-то…. Посему будем считать, что все сказанное десятью строками выше, переживали только особо эмоциональные представительницы женского пола. Да и то не все, а, скажем, Инна, Люда, Лера и Надя. Точнее, Инна и Надя. А еще точнее… Инна.
Через полчаса мы уже вдыхали обжигающе-острый запах Атлантического океана и глупо улыбались, во все глаза рассматривая нереальные, пряничные домики города-шкатулки, настоящей Баварии на самом краю света – удивительного Свакопмунда.
Глава 6. Море, в котором нельзя купаться. Слишком идеальный Свакопмунд.
– Дом, милый дом! – выдохнула Инна знойный воздух улицы вместе с киношной английской фразой и обессиленно рухнула на мягкий диван, стоящий в холле отеля.
Очаровательная немецкая бабуля, в мягких парусиновых брюках и клетчатой рубахе – хозяйка гостиницы – заохала, заулыбалась, захлопотала вокруг уставших путешественников, точно так же, как хлопочут наши бабушки при виде внуков, приехавших на каникулы. Она ловко и всем одновременно протягивала влажные полотенца, сквозь сдвинутые на нос очки рассматривала багаж, между делом, но настойчиво подсовывая гостям кружки с ароматным крепким чаем и вполне приличным кофе:
– И печеньица берите, не стесняйтесь, с дороги же, голодные же…
Фрау Марта демонстративно не замечала поднос с прохладительными коктейлями, выставленный на стойке регистрации, считая, что этот традиционный гостиничный «комплимент» новоприбывшим – сущая ерунда в сравнении с ее чайком, дань какой-то непонятной моде.
Отель был маленьким, чистеньким, светлым и уютным. Сотни подобных приютов –близнецов знакомы многим туристам, любящим отдыхать